Упокоение во времени. Павел Александрович Ежов

арш-броска командир – старший лейтенант Кравченко подал команду на привал. Разведчики возвращались из немецкого тыла с языком – офицером гитлеровских войск.

      – Смеркается, командир, успеем ли до темна вернуться? (Обратился красноармеец Васильев к командиру)

      – Успеем, успеем. Тут рукой подать. Я знаю где тут срезать можно.

      – Командир, ты же с этих краев? Может домой к тебе заскочим? (С улыбкой обратился красноармеец Зорин)

      – С этих Зорин, с этих краев. Километров пятнадцать до Осиновки родимой. Только вот там пока еще немец хозяйничает. Как выбьет наш полк его оттуда, так обязательно в гости и зайдем. А пока, заканчивай привал, пора. (Командир поднялся с земли, огляделся по сторонам и оправился)

      – Что-то командир не в духе. (Обратился в полголоса Зорин к Петренко)

      – Балда ты Зорин. Ты представь, дом командира в каких-то пятнадцати километрах, а там немчура, никак сходить нельзя. А он до сих пор не знает, что с его родными. Он же как в сорок первом с войсками отступал, так и не был дома, даже весточки не получал за это время от родных. Не знает даже живы ли.

      – Я же не знал.

      – Так думать надо, лысая башка. (Петренко легонько стукнул Зорина ладонью по затылку)

      – Понял я, понял.

      – Командир, язык то наш, совсем плох, боюсь не дойдет с нами. Совсем уж из сил выбился. (Красноармеец Петренко Указал на лежащего без сил на земле, пленного фрица)

      – Совсем худо или притворяется? (Командир подошел осмотреть пленного)

      – Да, совсем немчура хилая пошла. Чем ближе к Берлину, тем мельче Ганс. (Съязвил красноармеец Нестеренко, все, кроме командира, рассмеялись)

      – Прекращай балаган. Поднимайте его, выдвигаемся. (Скомандовал командир)

      – Тихо, слышали? (Настороженно сказал Зорин, прислушиваясь и оглядываясь по сторонам)

      – Что слышали? (Уточнил у Зорина командир)

      – Мины!

      Заорал, что есть мочи, Зорин. Все как один попадали на землю, какого-либо подходящего укрытия поблизости не было. Не успели разведчики залечь, как с неба посыпались немецкие мины. Командир успел лишь крикнуть:

      – Берегите фрица!

      Рядом с бойцами одна за другой стали разрываться мины. Все быстро заволокло густым дымом, над головами разведчиков то и дело с противным свистом пролетали смертельные осколки. От разрывов, земля с мелкими камнями взмывала вверх и осыпала солдат. Всем казалось, что это не закончится никогда.

      2023 год, Восточная Украина, в двадцати километрах от деревни Осиновка, командный пункт 2 батальона 986 мотострелкового полка Вооруженных Сил Российской Федерации, Специальная военная операция. Командир батальона находился на посту управления беспилотной авиацией и наблюдал за действиями оператора беспилотного летательного аппарата.

      – Ну, что там было видно? (Нервно сжимая в руке не подкуренную сигарету спросил командир у оператора)

      – Товарищ подполковник, на северной оконечности, на данный момент никем не занятой, лесополосы «Стрела», было замечено движение.

      – Это я уже понял. Что за движение? (Оборвал оператора командир батальона)

      – Темнело уже, разглядеть не реально было, качество картинки плохое.

      – И кто решил минометами обработать? (Сурово спросил командир батальона)

      – Так, товарищ подполковник, это, как его, командир третьей роты команду дал! (С волнением в голосе отвечал оператор)

      – Понятно. Значит так, передай ротному, чтобы сейчас же направил туда группу, пусть посмотрят, что там было. А сам он, немедленно ко мне на КП, я жду его у себя. (Командир батальона покинул пост и направился к себе)

      – Есть. (Четко ответил оператор)

      Ротный прибыл к комбату, тот его встретил с явно выраженным недовольством на лице и в голосе.

      – Карпухин, тебе все неймется?

      – Не совсем понял, товарищ подполковник? (Карпухин – командир третьей роты искренне не понимал, чем недоволен комбат)

      – Что тебе не понятно, Карпухин? Мне твоя самодеятельность порядком надоела. (Дальше комбат перешел на нецензурную брань, выговаривая все, что он думает о деятельности ротного, его уровне подготовки и о нем самом)

      Карпухин опустил голову, прикусил нижнюю губу и с задумчивым видом погрузился в режим ожидания, окончания красноречивого и повествовательного монолога комбата.

      – Карпухин, Крапухин, ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

      – Так точно товарищ подполковник! (Звонко и бодро выкрикнул ротный)

      – Да, ничего ты не слышишь. Кому я это все говорю?! Тебе про лимит боеприпасов, что именно не понятно? К минам это тоже относится.

      – Все понятно.

      – А я смотрю, что тебе ничего не понятно. Тебе кто разрешил огонь открывать? Необходимость в этом какая была? А если завтра накат, ты чем отбиваться будешь? Может тебя к штурмовикам отправить, в первый батальон? Командиром взвода или лучше командиром отделения?