Лунный свет над Титаном. Владимир Викторович Кожевников

тёмного металла, пара блоков солнечных панелей (приспособленных к слабому свету), несколько резервных антенн, – всё пропитано духом научной аскезы. Каждый день Анна ощущала эту «аскезу» всеми фибрами души. Снаружи господствовала тишина, однако в её кармане звучал бесконечный «гул»: от генераторов, от насосов и вентиляторов, старающихся поддерживать в отсеках хоть какой-то намёк на земной микроклимат.

      Анна работала здесь уже полгода и, казалось бы, успела привыкнуть к рутине: одни и те же показания термодатчиков, газоанализаторов, метеощупов, которые каждую смену требовали калибровки. Но вот тишина – её она никак не могла принять. В редкие часы отдыха, когда пряталась в своём небольшом отсеке с кроватью и столиком, Анна облокачивалась о полупрозрачное окно и закрывала глаза, вспоминая родной Сантьяго: там никогда не было по-настоящему тихо. По утрам трещали цикады, а к полудню их сменял шум города, запах уличной еды, жареных лепёшек и пряностей. Здесь, на Титане, не было цикад, не было деревьев, а единственный ветер, гуляющий по ледяной равнине, скребся по оболочке станции, издавая звуки, напоминающие далёкую завывающую сирену.

      Она тосковала по солнечному свету: через оранжевую пелену, почти вечный полумрак. Когда Сатурн вставал над горизонтом, на снегоподобной поверхности появлялся чудесный бледный отблеск, но даже он выглядел странно и тревожно. Анне снилось, что она идёт босиком по двору в Сантьяго, дышит раскалённым воздухом, и от этого становилось невольно грустно.

      Однажды ночью, получив ночную смену, Анна сидела перед консолью, машинально проверяя уровни давления и температуры. В наушниках звучали тихие позывные центрального бюро, означавшие, что никаких срочных сообщений нет. Она решила выпить кофе из термоса – горьковато-сладкий вкус хоть немного согревал. Но вдруг в уголке глаза заметила слабое мерцание за куполом, в районе старого обрыва, куда никто обычно не ходил: там не было ни датчиков, ни техники.

      Заинтересованная, она встала, пододвинула занавеску и всмотрелась: за мутным стеклом действительно мерцал некий источник света, как будто кто-то включил фонарик, но колеблющийся, словно пульс. Сердце стукнуло быстрее – такое не могло быть просто иллюзией. Зачем кому-то бродить там в кромешном холоде?

      Любопытство пересилило осторожность. Анна проверила костюм, шлем, кислородные фильтры и аккуратно вышла наружу через шлюз. Привычная волна морозного ветра ударила в лицо, очки мгновенно покрылись снаружи инеем. Но ей было плевать на весь этот дискомфорт: нужно понять, что за огонёк маячит в темноте.