Испытание кошмаром. Сьюзан Деннард

хватает голову банши за волосы.

      Те на ощупь как паутина, а сама голова легче, чем Винни ожидала. Человеческие головы тяжелее – она знает по опыту. Она делает несколько шагов, чтобы убедиться, что лодыжка в порядке (больно, но терпимо) и что голова банши так не оторвется от волос. И во весь дух мчится туда, откуда начинала свой путь.

      Лес с его кошмарами остается за спиной.

      Винни не знает, как долго бежала до дороги. Она с такой силой гнала себя вперед и так старалась не уронить голову банши или ловушку, что не представляет, полночь сейчас или рассвет. А на небе никаких подсказок. Облака надвинулись и скрыли луну.

      Болит живот. Болит лодыжка. Болят пальцы – с такой силой она сжимала серебристые волосы. Меньше всего на свете ей сейчас хочется возвращаться в усадьбу Четвергссонов. Но этого требует преданность; этого требует дело.

      Голова ценна не только как объект научных исследований и ресурс. Да, слезы банши и содержащийся в них яд имеют множество применений, но дело не только в этом. Кто-то должен выяснить, что за существо эту банши убило. Кто-то должен узнать, что за кошмар способен искривить лес, выйти из него и напугать даже вервольфа. По крайней мере, они там смогут идентифицировать чудовище и определить уровень угрозы для Цугута-фоллз.

      Винни поправляет очки запястьем и направляется на юг. Она перескакивает от фонаря к фонарю, словно мелюзина из ручья в ручей. Ночь тиха. Никакой сирены из усадьбы Четвергссонов. Гула машин тоже не слыхать. Винни слышит лишь собственные шаги, и еще время от времени кровь банши капает на тротуар (кап-кап) и зубы Винни стучат (стук-стук) от воспоминаний о минувшей ночи.

      От чего же убегал вервольф? Что за тварь убила банши?

      Винни жалеет, что не может прямо сейчас прочитать письмо от Марио. Еще она жалеет, что не взяла с собой оружие. И что просто-напросто не вернулась домой. Идти в усадьбу Четвергссонов и объяснять, что она видела и с каким треском провалилась… Нет, это для нее добром не кончится.

      Ей нетрудно представить себе лицо тети Рейчел: горящие глаза и линия губ, сжатых от злости. Или смех Данте и новые песенки, которые он будет сочинять завтра в классе. Но унизительнее всего – неизбежная жалость в глазах Эммы и Бретты. О чем только Винни думала? Лучше бы она умерла. Честное слово, лучше бы умерла.

      Ее сердце словно снова разбивается, ее душа тонет в слезах банши. Это была ее единственная мечта: стать охотником. И вот она провалила первое испытание. Второго шанса ей не видать. Все, что ей остается, – это курс живописи, куда вообще-то еще надо поступить. Но ведь она никогда не рисовала ничего, кроме кошмаров. Может, ее еще и не возьмут на эту летнюю программу, за какие бы ниточки ни дергала мисс Морган.

      Должно быть, так же себя чувствовал и Дэриан, когда разбилась его мечта о карьере в Совете. Ничего не вернешь. Историю не перепишешь. Остаются лишь… осколки.

      Господи, если подумать, Винни, возможно, даже ухудшила положение Дэриана, разве нет? И мамино. Какого черта она вот так поперлась в лес?

      Винни