Арбенин. Михаил Лермонтов

когда он знатный

      И требует покорности немой!

      Или когда хотим мы волочиться

      За дочерью его иль за его женой.

      Всё это может же случиться?

      Жена Арбенина собою недурна

      И, кажется, в него не очень влюблена,

      И я заметил вот недавно,

      Как у Печориных движеньем томных глаз

      Она кругом искала вас… да, вас,

      Э! – князь! да вы себя ведете славно.

      По нашим вы ступаете следам!

      Мое благословенье вам!

      Что нынче молодежь! – Трудятся, изнуряют

      Себя для службы и наград,

      О добродетели кричат

      И возле женщины порядочной зевают!

      Жить не умеют, мой отец,

      Стыдятся неудач, боятся приключений;

      И чем кончают наконец…

      Лет в 25 все женятся – от лени!

      Князь

      Да кто же вам сказал? – Как догадаться вам?

      Казар<ин>

      Когда Арбенин был в деревне,

      Вы ездили к Настасье Алексевне

      По вечерам и по утрам.

      Князь

      Вот мило! – что же тут дурного.

      Казар<ин>

      Напротив…

      Князь

      Я боюсь молвы,

      И потому надеюся, что вы

      Об этом никому ни слова…

      Казар<ин>

      Мне изменить вам! Вас предать?

      Князь

      Но вы Арбенину приятель.

      Казар<ин>

      Ха! ха! ха! ха! о мой создатель!

      Да, он мой друг – вам не угодно ль знать

      Начало дружбы нашей, – я был молод, —

      Двенадцать лет тому назад,

      Неопытен и пылок и богат,

      Но он – в его груди уж крылся этот холод,

      То адское презренье ко всему,

      Которым он гордится всюду!

      Не знаю, приписать его к уму

      Иль к обстоятельствам – я разбирать не буду.

      Раз он меня завел под вечерок

      К себе – я верил счастью! кошелек

      Мой полон был… я сел играть (признаться,

      Страстишка эта уж владела мной)

      И проиграл. – Отец мой был скупой

      И строгий человек: – я вздумал отыграться!

      Но он меня в когтях своих держал.

      И я всё снова проиграл.

      Я предался отчаянью: тут были,

      Я стану правду говорить,

      И слезы и мольбы… они в нем возбудили

      Один холодный смех – о! лучше бы пронзить

      Меня кинжалом! —

      И с того мгновенья

      Покинул я забавы юных лет,

      Мечтанья нежные и сладкие волненья

      И в свете мне открылся новый свет.

      Мир безобразных, странных ощущений,

      Мир обществом отвергнутых людей,

      Самолюбивых дум и ледяных страстей

      И увлекательных мучений!

      Я увидал, что деньги – царь земли,

      И поклонился им – года прошли,

      Всё снова унеслось – богатство и здоровье;

      Навек передо мной закрылась счастья дверь,

      Я заключил с судьбой последнее условье

      И вот стал тем, что я теперь,

      Умеренный игрок и наблюдатель строгий,

      Не