Есть вещи поважнее футбола. Дмитрий Данилов

«обычного болельщика», спокойно ходящего на домашние матчи.

      Здравствуй, уютненькая трибуна A, здравствуй, уютненкий сектор VIP-3, в котором нет ничего особо виповского, разве что хороший обзор, буфет и туалет.

      Здесь действительно очень уютно. Вообще, надо сказать, стадион «Арена Химки» вызывает какие-то экстатические эмоции. Когда (если) наконец построят новый стадион «Динамо» в центре Москвы и Динамо переедет туда, будет не хватать химкинского стадиона. Остается только надеяться, что с уходом ЦСКА и Динамо на «Арене Химки» будет играть какая-нибудь другая команда. Например, футбольный клуб Химки, пребывающий ныне в ничтожестве, в туманной мгле Второго дивизиона.

      С другой стороны, для команды Олимп-СКОПА Второй дивизион – это вовсе не туманная мгла, а некий сияющий град на холме. Все относительно, извините за неприличное выражение.

      Опоздал к началу, пришел минуте на пятнадцатой – и уже 0:1. Сразу как-то все упало внутри.

      По некоей мысленной инерции продолжал на что-то надеяться.

      Вот, щас забьем. И еще забьем. Куча времени впереди. Забьем.

      Ну, забили. Гигантский защитник Самба взял и забил. Стало 1:1.

      Хорошо.

      Сейчас еще забьем, и еще. И выиграем.

      Перерыв.

      Потом они забили. Они – в смысле, эти. Омония. Дальним ударом.

      Ох ты ж <напрашивавшиеся, но так и не произнесенные нецензурные выражения>.

      Заорали и забили в барабан кипрские болельщики. Они есть, и их не так уж и мало.

      Смотрение куда-то в сторону, например, на красивый голубой невысокий небоскреб за трибуной C. Или на красивую крышу, нависающую над трибуной A.

      Потому что смотреть на поле не хочется.

      Судороги, муки. Попытки постараться что-то предпринять, неудачные.

      Удалили Кокорина. Не очень понятно за что. Наверное, за дело. За какое-нибудь нарушение. Или просто так, по логике развития игры. Последняя версия очень похожа на правду.

      Ой-ой-ой-ой-ой-ой-ой.

      Как же вы, ребята, <нецензурное слово>.

      Диктор объявил: на трибунах стадиона «Арена Химки» сейчас болеет шесть с чем-то там тысяч болельщиков.

      Какой-то болельщик крикнул: не болеет, а страдает. Выпустили Бюттнера (до этого играли в три защитника), он ударил издали и забил. 2:2.

      Все это не отменяло общей безнадежности и убожества. Смотрел в сторону, смотрел на нависающую крышу.

      Омония попала в штангу. Динамо тоже попало в штангу.

      Еще какие-то суетливые действия произошли. Судороги, муки. Смотрение на нависающую крышу, потому что смотреть на поле нет никаких сил.

      И вот судороги и муки прекратились. 2:2.

      На выходе один болельщик Динамо сказал другому болельщику Динамо: «Вот за это мы и любим хоккей».

      К очереди в камеру хранения подошел пьяный болельщик Динамо и стал выкрикивать: а что, хорошо ведь играли! Ну что, Динамо хорошо ведь играло! Все молчали. Что, не нравится? Не нравится, как Динамо играет? Не нравится – ну и не болейте за Динамо тогда! Не нравится – не болейте!

      Ему ответили в том смысле, что не нравится, но болеть все равно будем.

      Позвонил