Странники. Андрей Круз

Я выудил из кармана фартука блокнот с карандашом, специально для этой беседы припасенный, нарисовал некую поверхность, воронку из нее и снизу другую воронку, в которую переходила воронка первая, просто вверх ногами. – Это где мы, где свет. – Я потыкал острием карандаша в поверхность верхнюю. – Эта воронка – это всплески Тьмы в нашей действительности, в данном случае мутные пятна. Чем ближе к эпицентру вот этого водоворота, – я показал на воронку, – тем больше все идет наоборот.

      – И время?

      – И время. Оно по факту поворачивает назад, в обратном направлении. Я привез тебя… вас всех сюда – и вы, никак не привязанные к течению времени в этом мире, легко последовали за временем прокола… мы проваливаемся через маленькие проколы в действительности сами. Ты понимаешь?

      – Ну… вроде бы понимаю. – Вид у Теренса был малость сконфуженный.

      – То есть во время этих… сеансов… терапии ты просто помолодел. И твой рак вернулся в исходную стадию. Какая она теперь?

      – Похожа на вторую вроде как. – Теренс развел руками. – Но я там чуть с ума не сошел, до сих пор кошмары снятся.

      – Лечение приятным не бывает, – усмехнулся я.

      Кошмары мне не снятся, но после этих наших «лечебных поездок» меня еще долго потряхивало. Очень трудно выдерживать целыми днями ощущение того, что нечто насильственно сводит тебя с ума. Пусть мы и были в безопасности от тварей в бронированных машинах, но миллиарды бормочущих голосов Тьмы уверенно проникали в мозг, раздирая его когтями на части.

      – Это было больше похоже… даже не знаю на что, – скептически скривился он.

      – Как бы то ни было, – я взялся переворачивать вырезку, – это действует против всего, что ты принес с собой. Если бы ты был беременным, то плод бы у тебя уменьшился, затем превратился бы в эмбрион, а потом просто исчез.

      – Я не беременный, – коротко сказал Теренс.

      – Возможно, я же не возражаю. Но возраст мы тоже привозим с собой.

      – Я понял. – Теренс чуть нахмурился. – Ты это к чему сказал?

      Он мужик умный, я давно это заметил. И сейчас опять оценил.

      – Уоррен Блэйк. Ты же к нему вхож?

      – В какой-то степени да.

      – Он немолод. Он проживет тут раз в десять дольше, чем должен был жить там, откуда провалился, но это не предел, как ты теперь понимаешь. Он может стать моложе.

      – Насколько моложе стал я?

      – А сколько времени у тебя развивалась болезнь из второй стадии в четвертую?

      Он пожал плечами.

      – Не так уж долго. Год? Не знаю. И я пока не готов ехать туда снова, если честно. Я бы пока подождал.

      – Но год этот к тебе вернулся. Через полгода наберешься духу выехать еще несколько раз?

      – Да, наверное. – Теренс задумчиво потер свою короткую бороду.

      – Тогда мы сможем за год… отбить еще год, так? То есть