Открытая рана. Сергей Зверев

своими массивными стальными пальцами потомственного кузнеца я теперь стучу вполне профессионально – натренировался. Конечно, разборка автомата у меня получается до сих пор куда лучше, но с такой канцелярщиной и с таким кругом обязанностей рано или поздно я вообще забуду, что это такое – пробираться по лесу, вламываться в бандитские схроны и ловить в прицел фигуру врага. Или не забуду? Вон врач утверждает что профнавыки не забываются. Надеюсь все же если не забыть, то отодвинуть их за ненадобностью как можно дальше. И еще надеюсь, что такая война, как на Западенщине, вот-вот закончится и для меня, и для всего нашего народа, воцарится тишь да гладь, и я буду заниматься всего лишь проверками режима секретности, а также интеллигентными шпионскими играми.

      Итак, что надо изложить? Нападение на гражданина Александрова – новой фамилией Ленковского мы пользуемся даже в оперативных документах. В ночное время возвращался домой после работы, двигаясь от трамвайной остановки «Завод». Ему нужно было пройти метров семьсот через дворы, пересечь пару улиц, и он бы вышел к новенькому многоквартирному двухэтажному дому с покатой крышей в отстроенном немецкими военнопленными квартале. Там ему выделили однокомнатную квартиру – невиданная роскошь для одинокого человека, но для Проекта это было в порядке вещей. У нас ценили полезных специалистов.

      Ходил он этим маршрутом без каких-либо проблем уже год. И тут вдруг нарвался… Обнаружен сотрудниками трамвайного депо в бессознательном состоянии. Денег, ценных вещей при нем не было. Данных, свидетельствующих о том, что имело место покушение на убийство или причинение тяжких телесных повреждений, не найдено. Вывод – обычный разбой. В тех местах, раскинувшихся вокруг моторного завода, где полно рабочих бараков и питейных точек, это не такая уж и редкость.

      Я вздохнул, ощущая, как во мне просыпается рабовладелец. Эх, зачем вообще выпускать ключевых сотрудников Проекта в большой мир? Живут же многие из них в закрытых городах под чутким присмотром МВД и МГБ, не жалуются. А лучшая форма работы с научной интеллигенцией – шарашка. Такое закрытое учреждение тюремного типа, где созданы все условия для нормальной жизни и, главное, работы. Многим там даже нравится. Там они только делом занимаются и никто их не обидит.

      Но понятно и ежу, что со всеми спецами такое не получится. Слишком много в Проекте задействовано лабораторий, институтов и предприятий, разбросанных по всей нашей бескрайней советской стране. Вот и работают наши подопечные в обычных городах, ходят по обычным улицам, живут пусть в неплохих, но тоже обычных квартирах. И попадают в обычные неприятности.

      Так, ладно, довольно досужих измышлений, вернемся к рапорту. Итак, у потерпевшего похищено: авторучка с золотым пером, портмоне кожаное, портсигар серебряный. Это все ерунда. Безделушки. А вот эта штука посерьезнее – портфель, немецкий, дорогой, с серебряными застежками и выдавленной на коже фигурой орла. Это уже гораздо хуже. Когда похищают портфель у секретоносителя, всегда возникают неудобные вопросы.

      Туча отползла в сторону, и мой тесный кабинет