Пыль. История современного мира в триллионе пылинок. Джей Оуэнс

разумной, как комочки сажи из аниме-фильма «Унесенные призраками», который я недавно смотрела? Странно это все. И дико любопытно.

      Вот я и решила, что хочу предаться глубоким размышлениям о пыли. Тема нестандартная, но вместе с тем, как ни странно, довольно модная. Плюс она соответствовала интересам моего университетского департамента, где уделяли особое внимание разным побочным продуктам урбанизации вроде грязи и мусора. Но все же писать диссертацию на эту тему я не стала. Да ну, это же пыль! Слишком мелко, слишком тривиально. Какой смысл посвящать три-четыре года жизни написанию откровенной чепухи о призраках прошлого и разорении? Никакого. Я безнадежно отстану от духа времени – и что тогда?

      Без особого энтузиазма я попыталась придумать другую тему, и в итоге так и не подала заявление. Как по мне, академическое образование – это, по сути, та же финансовая пирамида, поэтому я отчислилась и нашла работу.

      Моя поездка с Брэдом и Уэйном растянулась на 2,3 тыс. миль[6]. Пыль была повсюду. Это и дым в воздухе, и пепел, проникающий в автомобиль сквозь люк на крыше. Это историческая патина города-призрака Боди на востоке округа Сьерра, сохранившаяся нетронутой на столешницах и стеклах как знак «подлинности». А чуть дальше, в некоторых хижинах золотых приисков Большого бассейна, не так уж и пыльно – значит, после отъезда первых жильцов хижины еще долго не пустовали. Пыль также поднималась над землей: вдоль дороги, пролегающей по бункерному ландшафту армейского склада в Хоторне, штат Невада, все время плясали «пылевые дьяволы» – песчаные вихри.

      Пока мы изучали геологию бассейна неподалеку от городка Барстоу в пустыне Мохаве, наши телефоны одновременно завибрировали. Правительственное оповещение: «Внимание: пыльные бури».

      И тут картина окончательно сложилась.

      Пыль – история этого ландшафта, тоненькая серая путеводная нить приключения, связывающая людей и места, прошлое, настоящее и будущее. Неудавшаяся утопия, которую я отправилась исследовать, – это не только былая мечта одного человека о полете в космос. Это и сама современность, крушение ее грез о господстве над природой.

      Я увидела то, чего никогда не замечала раньше: пыль – явление политическое. Лес Сьерра горел, потому что меняется климат: в Калифорнии становится все жарче и суше, а биосфера не может к этому адаптироваться. Раньше сезон пожаров длился пару месяцев в начале осени, а теперь в некоторых частях штата он растягивается почти на весь год. Пыль в шахтерских жилищах, в свою очередь, обнажила политическую сторону памяти: эти заброшенные хижины благополучно объявили «наследием»; затянутые успокаивающей дымкой национальной ностальгии, они – свидетели колониализма, эксплуатации природных ресурсов и последующего упадка.

      Я увидела призраки историй, которые, возможно, расскажу: о ядерных осадках, о вулканическом пепле и загрязнении воздуха, о космической науке и геоинженерии. А потом на несколько лет я засела писать – и за это время пыль

6

На 3,7 тыс. километров.