Практическая психология. Герцог. Ирина Успенская

и решительным блеском в глазах.

      – Она ведь не только кира Алана под смерть подвела, она и его сына продала. Боги спасли детей, а ведь даже страшно подумать, что с ними могли сделать заговорщики, через какие муки провести. Ирий учит нас быть добрыми к детям, Олика пренебрегла его заповедями. Смерть. Без пощады, – тихо, но отчетливо произнес он. – Я буду взывать к Вадию за ее душу.

      Так уж сложилось: после первого суда, проведенного Аланом в качестве владетеля, эти трое стали исполнять роль присяжных, и Виктория не собиралась менять правила.

      – Да будет так. Удавить, а труп сжечь.

      Палач набросил на шею Олики петлю удавки. Виктория смотрела, как дергаются ноги бывшей любовницы ее реципиента, и не испытывала ничего. Ни сожаления, ни жалости, ни сочувствия. Ничего. Кем же ты становишься, Виктория Викторовна Вавилова? И сама себе жестко ответила: «Контом Аланом Валлидом. Как сказал ксен? Без пощады!»

      Без пощады!

      – Берт, скажи Райке, чтобы подала в кабинет вина и сыра, и приведи баронессу Василию. Пора мне познакомиться со своей дочерью.

      Глава 2

      Пришел на суд богов ватажник и убивец,

      и не увидел Вадий в нем доброты и веры,

      и назначил ему наказание, но брат его остановил.

      Посмотрел Ирий на дух ватажника,

      и почувствовал разбойник стыд от взгляда его кроткого,

      и понял он, что жизнь вел неправильную.

      И раскаялся, и стал первым среди служителей.

XX Песнь Жития

      Виктория аккуратно отмерила пять капель зелья, разбавила их водой и выпила, с благодарностью вспомнив Алвиса. Этот пузырек был из ее личных запасов, и она пользовалась им только в особых случаях, когда боль становилась слишком сильной. Не хотелось пугать Рэя, который мог запереть конта в спальне, привязав к кровати для его же блага. Настойка снимала боль почти моментально, но после нее притуплялись все чувства, и хотелось спать, поэтому она старалась пить ее только на ночь.

      Виктория сидела за столом и просматривала списки, которые принес Саника. Раб, одетый в новые штаны и рубашку, по привычке опустился на корточки у стены. В списках мастера проставили цены на каждого раба и суммы предлагаемого вознаграждения.

      – Скажи Светике, чтобы принесла хозяйственные книги, они в сундуках у Нанни.

      Виктория хотела сравнить цены на рабов в момент покупки и сегодня. В дверь постучали, зашла Райка с подносом. Она выставила тарелки на стол, но не ушла. Виктория подняла на кухарку глаза.

      – Вы не должны себя винить, – нехотя произнесла женщина. – Олика заслужила лютой смерти.

      – Райка, – конт с удивлением посмотрел на повариху, – скажи мне, отчего ты решила, что я расстроюсь?

      – Ну, она же… спала с вами, – тихо произнесла Райка. – Я подумала, что, может, ну… если нет, то я пойду?

      Она дождалась кивка конта и вышла из комнаты. Виктория