.

от двери – стопка ярко-красных пластиковых ведер. Десять рядов простеньких кресел по пять в каждом, позади них – престарелый кинопроектор. Будка для киномеханика не предусматривалась, а потому Аскольд Артурович хранил свое «хозяйство» тут же. Вдоль задней стены были выставлены столы с оборудованием для перемотки и склейки пленки, плюшевое кресло, шкафчик и множество металлических коробок с пленками.

      Услышав слова Карбида, старик выключил свет, проектор ожил, застрекотал, и на экране появились черно-белые кадры.

      Дождь, улица, вечер. Человек идет по тротуару.

      – Зачем смотреть похищение? – шепотом спросил Ясень.

      – Некоторые агенты заставляют заказчиков приходить на ритуал в маске, – также тихо ответил Карбид. – Если Пандора поступила так, нам придется выходить на ее клиента через похитителей.

      – Пожалуй, – после короткой паузы согласился Ясень и, когда на экране появилось изображение фургона, аккуратно записал его марку и номер.

      Следующие за похищением несколько часов жизни киномеханик промотал в ускоренном темпе: сначала чернота, затем изображение помещения. Последнее пристанище Ричарда Стивена Джонсона, взгляд изнутри.

      – Мы там были, – едва слышно пробурчал Карбид.

      «Только выглядело оно хуже», – мысленно добавил Виктор.

      Когда же на экране открылась дверь и в комнату вошли Пандора и Скотт, Карбид и Ясень машинально подались вперед.

      – Она? – осведомился Виктор, внимательно разглядывая женщину.

      – Да.

      – Красивая.

      Пленка у Аскольда Артуровича оказалась не лучшего качества: иногда изображение теряло резкость, иногда уходило вбок или вверх, однако это не помешало Ясеню оценить изысканную прелесть Пандоры.

      – Клон, – равнодушно отметил Карбид. – Вырастила тело по особому заказу.

      А еще – пылающий огонь полностью раскрывшейся «искры», придающий невообразимый блеск глазам и царственную уверенность жестам.

      Виктор поймал себя на мысли, что готов любоваться Пандорой часами.

      «Она ведь преступник! Я должен ее поймать! – Смутился. Но следом пришла еще одна мысль: – А что Карбид прячет под маской безразличия? Неужели не видит, что Пандора…»

      – Очень красивая, – вслух повторил Ясень.

      Герман промолчал. По всей видимости, его запас эмоций на ближайший час исчерпался в стычке.

      Сцену ритуала просмотрели в тишине, и лишь в самом конце, когда донор потерял сознание и картинка оборвалась, Виктор поинтересовался:

      – Для чего аттракцион?

      – Чтобы произвести впечатление на заказчика. – Пауза. – Ей это нужно. – Карбид повернулся к киномеханику. – Аскольд Артурович, вы не передадите Черепанычу кадр с физиономией клиента?

      Старик включил свет, подошел к коменданту, на ходу вынимая из кармана маленький блокнот, что-то написал в нем карандашом и протянул Карбиду:

      «Уже отдал».

      – Он немой? – негромко спросил Ясень, выйдя из кинозала.

      – Не хочет ни с кем разговаривать.

      «На Подстанции работают странные ребята…»