Мы взлетали, как утки…. Комбат Найтов

там внизу. Снизу докладывают, что несколько «Мессеров» обстреливают лес и пустые стоянки, 15-й полк идет на выручку. Просят продержаться пять минут. И мы начали спускаться, находясь в постоянной готовности встать в круг. Несколько «чаек» притащили за собой «хвосты», которые пришлось отсекать пулеметно-пушечным огнем, но, разгром эскадры убавил желание у немцев разделаться с нами прямо сейчас. «Чайки» уверенно маневрируют на виражах, прикрывая нас огнем и маневром. В Зибулях приземлились только подбитые машины, остальные ушли в Кейданы. Я там завис с машиной на сутки. Около сотни пробоин и куча вмятин на броне.

      А женщины любят героев! Теперь я точно это знаю! Мы плюхнулись на поле в Кейданах, и я зарулил в «свой» капонир. Развернулся прямо перед ним. Еще не успел отстегнуться и нас заталкивали назад под сеть, как Ксюха выскочила на крыло, открыла мой фонарь и сунула мне в руку осколок, который срикошетировал от пулемета и упал ей на колени. И начала меня целовать. Видимо, перепугалась. Я встал и поцеловал ее по-настоящему. И она ответила. Мы так и стояли на виду у всех, а все аплодировали. Мудаки! Страху, и я, и она, мы натерпелись! Сто метров – это не дистанция! Потом она зарделась, вырвалась, и закричала: «Больше двадцати бомберов за вылет, и два «Мессера»! Я ЕГО ЛЮБЛЮ! УРА!!!» Большая часть людей тоже начала орать «ура», и лишь пожилые, видавшие виды, механики понимали наше состояние. И не сильно верили в случившееся. Я ничего не видел, но сзади сели мои ребята, которые гурьбой бежали к моему самолету. Что-то переспросив, они принялись кричать «ура», и, только Мирошкин стоял и улыбался. Потерь не было! И аэродром мы отстояли! Я спрыгнул с крыла и протянул руки Ксюше. Она буквально упала мне в руки, и пришлось звать доктора.

      – Перенапряжение! – констатировал он. У меня ноги тоже подкашивались. Ксюху положили на носилки, а мне дали посидеть у колеса самолета. Полет окончен! Все – живы!

      Ну, а насчет остального… Вечером мне дали окончательный ответ: «Да, я тебя люблю. Я – согласна. Поссовет через речку. И у нас все будет хорошо!» Я взглянул на хронометр на руке: 20-45.

      – У тебя платье есть?

      – Какое и ЗАЧЕМ?

      – Свадебное! Я – щаз!

      Бегу в «Слизняк». Бургомистра, то есть Председателя Поссовета, в одном лице, нет. Говорят, что плохо себя чувствует, и дома сидит. Ну, не дома, а на гауптвахте, не фиг общаться, с кем не следует, плюс ключи от сейфа с печатями у него изъяли. Короткий визит к Евсееву:

      – Ты че, с дуба рухнул?

      – Ну, товарищ лейтенант ГБ, наверное! Но, моя невеста требует, чтобы все было оформлено по всем законам. А если ждать перевыборов, то я помру холостым.

      – Ты? Точно! Кто невеста?

      – Дочь коменданта Ковенской погранкомендатуры.

      – Ксюша?

      – Она.

      – Дежурный! Открой пятую! И арестованного ко мне!

      Нас «повенчали». Но на этом мои приключения не кончились! Пришлось гнать Колю Мальцева за матерью и отцом невесты на «шторьхе», потом выслушивать то, что они нам пожелали. В общем, полковник Сергей