Моя Рогатая Практика. Алекс Найт

стирая пот и кровь с лица. В ушах звенело, никогда мне не приходилось ощущать себя настолько слабым. Кулон лежал рядом на полу. Мне не удалось обуздать силу Шаэры.

      Матушка присела возле меня, положила мою голову на свои колени. Её руки, еле касаясь, погладили волосы, коснулись лба, направляя исцеляющую волну.

      – Не вышло, – сообщил я очевидное.

      – Странно, я была уверена, что получится, – матушка в непонимании нахмурила брови, взглянув на сферу. – Сиена говорила с тобой?

      – Да. «Торопишься. Вернись. Осмотрись» – её слова.

      – Хоть бы раз сказала что-то понятное и конкретное, – проворчала матушка, погрозив пальчиком сфере.

      Артефакт мигнул, и мне показалось, я вновь услышал смех богини.

      – Я думал, богиня смерти иная, грозная и жёсткая.

      – Смерть предстаёт в разных обличиях. Но всегда смерть – начало чего-то нового, перерождение на пути к следующей жизни, – пояснила матушка, привычным тоном служительницы Храма, а потом добавила: – Она же женщина, чего ты от неё хотел?

      Действительно…

      Вскоре я достаточно пришёл в себя, чтобы мы смогли покинуть зал Шаэры. Мне не удалось оправдать надежды матери, и даже было немного стыдно, ведь меня обрадовало то, что мне не взять на себя это бремя. Я занимался любимым делом, мне нравилась моя жизнь. В ней не хотелось ничего менять. Но слова богини настораживали, возможно, мне предстояло вновь коснуться Шаэры и на этот раз обуздать её мощь.

      – Мне остаться при Люцисе? – предложил я.

      – Нет. Я здесь справлюсь. Возвращайся к своим расследованиям. Осматривайся, – губы матери растянулись в хитрой улыбке, а в голове вновь прозвучали слова богини: «Торопишься».

      Я уже был на пути к выходу, когда меня перехватил Маркус. Желтоглазый и светловолосый, как и многие представители демонов воздушной стихии, он разменял не одну сотню лет, но лишь год назад встретил свою истинную пару и будто помолодел. Только сегодня советник императора выглядел неважно: осунулся, под глазами пролегли тёмные круги, обычно стремительный, он двигался неуверенно и осторожно. Похоже, и он переживал за Люциса.

      – Ноксис, мы можем поговорить наедине? – сразу перешёл он к делу.

      – Конечно, Маркус, идём, – я постарался улыбнуться другу семьи, пусть и чувствовал себя раздавленным после близкого общения с богиней.

      Мы вошли в одну из ближайших гостиных, предназначенную для приёма не самых знатных гостей. Маркус прошёл к софе и присел на неё, сгорбившись и сложив руки перед собой. Я занял место на диване напротив него.

      – Я слышал, произошёл какой-то инцидент в покоях императора, – Маркус, поморщившись, погладил ладонь, словно она болела, но быстро одёрнул себя.

      – Всё плохо. Люцис теряет рассудок.

      Маркус кивнул, принимая к сведению новости. Он общался с Люцисом чаще меня и наверняка осознал эту истину раньше меня.

      – Ты уже пробовал подчинить артефакты?

      – Не вышло, – честно признался я.

      – Странно, Фрейя