На вписке. Правда или действие. Рая Рок

м дорожке к красивому светящемуся коттеджу. Оттуда доносятся приглушённо биты музыки.

      – Но мы уже здесь, – ровно отвечаю я, ёжась от холода. В минус 15 мои свободные джинсы, старые кроссовки и тонкая ветровка не лучший вариант.

      – Да, но может, ещё не поздно вернуться? – с надеждой на отступление заглядывает мне в глаза девушка, остановившись. Осматриваю её быстро. Такая же старая потрёпанная курточка, джинсы и явно вышедшие несколько лет назад из моды замшевые потёртые батильоны на каблуке, тонкий тёмный хвостик на макушке и простое лицо.

      Киваю в итоге, подумав, что Юле здесь и правда делать нечего, и далеко не из-за того, как она выглядит. Она слишком наивна, если изначально в её голову не закрались сомнения насчёт искренности приглашения от королевы нашего потока и университета. А мне на мгновение становится её жаль, ведь я не понаслышке знаю, каково быть серой мышью, над которой постоянно кто-то стремится поиздеваться. Сама такая же. Но мне, в отличии от неё, сюда надо.

      – Ты права, тебе лучше вернуться.

      – А как же ты? Мы же сюда вместе приехали, – округляет обеспокоенно Юля глаза.

      И я мотаю отрицательно головой. Не для того мы ехали за 30км от города, чтобы у самой цели спасовать и вернуться. Я так точно нет. И нянчиться с одногруппницей больше не собираюсь, если до неё самой туго доходит. Отворачиваюсь и иду к дому, на ходу кидая:

      – Я иду, а ты если не хочешь, возвращайся.

      В итоге я слышу хруст снега за спиной от быстрых шагов, Юля меня догоняет, и мы вместе становимся у украшенной к Новому Году входной группы, которая полностью стеклянная и прозрачная.

      Я примерно догадываюсь, что ждёт меня там, но кто сказал, что я дам себя в обиду или однозначно испытаю мучения.

      После смерти родителей десять лет назад со мной что-то произошло. Меня, конечно, не забрали в детдом, взяла к себе мамина сестра, которая не слишком-то была рада такому иждивенцу, вернее, почти ненавидела меня за это, но всё равно произошедшее оставило на мне какой-то странный отпечаток.

      Вся жизнь с её обычным течением мне казались серыми и такими, будто я тоже умерла тогда в аварии. И только когда сердце разгоняется, адреналин кипит в венах и дыхание срывается, я чувствую себя живой. Раньше я не знала особой разницы и мне было фиолетово до «жизни», но я недавно ощутила раз, два, и теперь мне постоянно хочется ещё. Я стала вампиром-наркоманом, который питается и своими эмоциями, и чужими.

      Так что мажоры с их грязными играми – то, что мне нужно сейчас.

      Мы заходим в дом и сразу окунаемся в атмосферу праздника и богатства. Такое мы с Юлей обе видели только в телевизоре. Дорогие детали интерьера, сверкающие полы и запахи денег и дорогого парфюма.

      Мне приходится на время снять очки, потому что те мигом запотели, а мне хочется всё рассмотреть. В двухкомнатной квартире тёти, где я жила до заселения в старое общежитие универа, пахло затхлыми тряпками, мебель была ободранная, и сколько бы я не пыталась в ней прибраться и сделать обстановку лучше, ничего не менялось в восприятии. И сейчас хочется насладиться хотя бы такой мелочью, как просто посмотреть и запомнить.

      Мы в небольшом тускло освещённом холле, поэтому никого пока не видим. Я быстро снимаю кроссовки и становлюсь на теплый мраморный пол заледеневшими ступнями в полосатых носках.

      Быстро скидываю с себя куртку, оставаясь в белой толстовке с капюшоном, уже ощущая, как сердце взволнованно и в предвкушении ускоряется.

      – Лера, ты куда? Подожди… – доносится мне вслед испуганное от Юли.

      Но я не обращаю внимания, быстрым шагом идя из холла куда-то, откуда доносятся основные звуки. Я не планирую всю вечеринку таскаться с Жильцевой под ручку. Мы с ней даже не подруги, здороваемся в универе максимум, а сюда приехали вместе только чтобы за такси заплатить меньше.

      Из холла я выхожу в просторную гостиную, где тусуется основная часть гостей. Да, я была права, здесь больше нет таких, как мы с Юлей. Пьют, общаются, громко смеются и танцуют здесь люди, отличающиеся от нас во многом. Самое очевидное, это брендовая одежда, внешний вид в целом и развязное поведение, где в каждом движении сквозит уверенность и расслабленность. Они хорошо знакомы с подробным весельем и не чувствуют на капли скованности.

      Меня пока никто не замечает, а я решаю найти туалет.

      Его я нахожу быстро, хоть и дом немаленький и разбит на кучу комнат и поворотов. Кто только проектировал этот дом, здесь и заблудиться можно.

      Без каких-либо мыслей и слыша лишь приглушённый грохот музыки, я открываю дверь и тут же застываю от открывшейся картины.

      В небольшой комнате о белую тумбу с раковиной задом опирается парень, а перед ним на коленях стоит девушка в блестящем платье и длинными чёрными волосами. Она самозабвенно делает ему минет, а он, скалясь, держит её за волосы на макушке.

      Оборачивается на меня и только ухмыляется моему ступору, продолжая пихать в рот той девушке. А вот когда она замечает меня, то тут же взвизгивает, а потом вскакивает на ноги на высоких каблуках, мегерой подлетает и, толкнув меня в грудь,