Секреты мертвых. Хизер Критчлоу

она вспоминает местных женщин, примерных мамаш. И ее доводы будто теряют силу. Энгес фыркает:

      – Брайони, я на такое не пойду. У меня серьезная работа, я вынужден даже не ночевать дома раз в неделю. Как отнесется мой работодатель к тому, что я начну отпрашиваться? Постоянно. Как это скажется на моей карьере, на моей работоспособности и зарплате?

      «А как же моя карьера, мое желание работать и зарабатывать?» – хочется ей выкрикнуть мужу в лицо. Но Брайони лишь тихо говорит:

      – Энгес, я несчастлива.

      – Человек не может быть счастлив всегда, Брай. Это погоня за радугой. – Энгес пожимает плечами. (О господи, ей опять предстоит выслушать лекцию о тяжелом труде матери…) – Тебе и так приходится нелегко, пока мальчики маленькие. Возможно, через несколько лет, когда они оба станут постарше и полностью освоятся в школе, ты сможешь взять себе какую-нибудь подработку здесь. Надо просто пережить этот период.

      Муж гладит ее по колену, и все внутри Брайони сжимается от его прикосновения. До чего же мерзко! Отвращение вот-вот выплеснется наружу. Ей не нужна подработка, которую можно найти здесь. Она хочет быть юрисконсультом. Как раньше. Жизнь мужа не изменилась совсем, а ее жизнь поменялась кардинально. И хуже всего то, что она на это согласилась, стала жить по-другому, а теперь не может распутать клубок. Брайони вспоминает их старую тесную квартиру с узкими лестницами, по которым невозможно было поднять коляску, и поражается тому, как сильной ей хочется вернуться туда. Это несправедливо…

      – И вообще, – вновь заговаривает муж. – Ты можешь себе это вообразить?

      «Вернуться назад?» – пожимает она плечами.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Тех людей, которых ты обычно представляла, Брайони.

      Она смахивает слезы с лица, ощущая себя так, словно она в стеклянном сосуде. Она бьется о его стенки, чтобы ее услышали.

      – Это были весьма колоритные люди.

      Желание занять оборонительную позицию разрывает ее на части. Хотя Энгес прав. Некоторые из ее клиентов балансировали на грани порядочности. Они готовы были преступить рамки дозволенного. В ее практике бывали инциденты, в большинстве случаев связанные с одним человеком – Сэлом Эллисом. Это бывший жулик, понюхавший пороху, с кучей денег и жаждой завоевать себе репутацию законопослушного магната – владельца разной недвижимости. Брайони привыкла к его грубоватой, порой даже бесцеремонной манере общения. А еще к старым грязным пабам, в которых он предпочитал встречаться с ней. Да, некоторые из его помощников были куда менее дружелюбны. Но она всегда ощущала отцовскую опеку Сэла. Знала, что она под его защитой.

      Энгес усмехается:

      – И это не всё. Ты разве забыла, как мы три месяца заглядывали под машину в страхе, что нам подложили бомбу?

      – Это было недоразумение. Недопонимание. На самом деле нам не угрожала опасность.

      Воспоминание о том, как на седьмом месяце беременности она вставала на четвереньки, чтобы заглянуть под автомобиль, быстро всплывает в голове. И Брайони с изумлением понимает, что испытывает