Порочная клятва. Ева Эшвуд

стремясь к большему давлению и трению.

      – Ты не представляешь, как сильно я хочу тебя, ангел, – бормочет он хриплым голосом. – Как много я думал о тебе.

      – Наверное, так же сильно, как и я о тебе, – тихо говорю я, утыкаясь носом в его шею.

      Он смеется, и я чувствую, как вибрация проходит по всему моему телу.

      Его руки вновь начинают исследовать мое тело, на этот раз целеустремленнее. После этого Рэнсом стягивает эластичные брюки с моих бедер, вместе с нижним бельем.

      – Ты думала обо мне голом? – дразнит он. – Думала о моем члене?

      Я чувствую, как кровь приливает к груди, но даже не пытаюсь отрицать правду.

      – Да.

      – О чем еще ты думала?

      Говоря это, он помогает мне сесть так, чтобы можно было стянуть с меня футболку через голову и оставить меня полностью обнаженной. Его руки скользят по моим изгибам, и когда он обхватывает мою грудь и щиплет сосок, я тихо вздыхаю, выгибаясь ему навстречу.

      – Об этом, – шепчу я. – О твоих прикосновениях. Кажется, ты всегда знаешь, что мне нужно.

      – Ты думала о моих руках? О том, как они ощущаются на твоих сиськах? О чем еще?

      Рэнсом тянет за соски, из-за чего сосредоточиться становится трудно, но мне все же удается выдохнуть:

      – Я думала о твоем рте. Твоем языке. Обо всех тех грязных вещах, которые ты говоришь и которые делаешь ими. Думала о твоем пирсинге, как он ощущается, когда ты лижешь мою киску.

      – Гребаный ад, ангел.

      Он стонет, после чего внезапно приподнимается и проводит языком по моему соску, заменяя пальцы. Я шиплю, вцепившись в его волосы, но затем он отстраняется, позволяя прохладному воздуху обдуть мою влажную грудь. На его губах появляется голодная улыбка, и когда он ложится обратно, я ожидаю, что он притянет меня к себе, чтобы я прижалась к нему всем телом. Но вместо этого Рэнсом хватает меня за бедра и тянет вверх, поднимая все выше и выше, пока я не оказываюсь верхом на его лице.

      Я напрягаюсь, потому что никогда не делала этого раньше. Парни много раз меня вылизывали, но я никогда не была сверху, не сидела на чьем-то лице, как на троне, будто какая-то королева. Мне становится стыдно даже думать об этом. Я понятия не имею, что делаю, и не хочу причинить ему боль, если сделаю что-то не так.

      Я пытаюсь встать и отодвинуться от него, но руки Рэнсома крепко держат меня за бедра.

      – Ты не обязан… – Я слегка извиваюсь, качая головой. – Что, если я задушу тебя? Что, если…

      Он обрывает меня, крепче сжимая мои бедра.

      – Я хочу утонуть в тебе, красавица, – хрипло бормочет он. – Я хочу, чтобы ты вылила мне на лицо все соки, что в тебе есть. Я хочу задохнуться в твоей киске.

      Господи, вот же паршивец.

      Его слова действуют как чертов наркотик, и я не могу сдержать тихий стон, что срывается с губ. Я тяжело дышу, глядя на него сверху вниз. Рэнсом смотрит прямо на меня и ухмыляется.

      Он ясно видит, как я возбуждена, несмотря на мои опасения, поэтому высовывает язык и облизывает мое бедро, а после задевает нежную кожу зубами, заставляя меня