Демон скучающий. Вадим Панов

своим видом показывая, что не испытывает никакого волнения. – Мы встречаемся не реже двух раз в месяц. У нас есть общие дела, причём достаточно серьёзные, так что наша встреча естественна и ни у кого не вызовет вопросов. Если, конечно, ты своим поведением не покажешь, что в ней есть нечто необычное.

      – А что не так с моим поведением? – насупился Кукк.

      – Ты нервничаешь.

      – А ты? – Урмас не стал дожидаться ответа. – Если скажешь, что нет – я не поверю. Я нервничаю. Ты нервничаешь. А вообще всё это похоже на дурацкий сон.

      – На дурной?

      – Нет, именно на дурацкий, в котором всё идёт наперекосяк и всплывает то, что давно похоронено и всплыть не должно.

      – Выпьешь что-нибудь? – неожиданно предложил Селиверстов. – Мне кажется, надо.

      – И тебе?

      – И мне.

      – Тогда давай, – согласился Кукк. А после того, как официант принёс коньяк, криво усмехнулся и заметил: – Давно не пил так рано.

      – А мы и не пьём, – ответил Селиверстов. – Мы пытаемся расслабиться.

      – Как тут расслабишься? – Урмас повертел в руке бокал, затем залпом опрокинул в себя содержимое и показал официанту, что следует повторить. – Федя, что это за чёртова хрень с колодцем?

      – Не знаю. – Чтобы не отставать от собеседника, Селиверстов тоже выпил и тоже повторил. – Видимо, туда их утилизировали.

      Слово Кукка не покоробило. Сейчас его ничего не могло покоробить, поскольку речь шла о его жизни и благополучии.

      – Хочешь сказать, что всё было запланировано?

      – Может, запланировано, а может, кто-то заигрался, увлёкся, а когда опомнился, было уже поздно, – протянул Селиверстов. – Придумал, как избавиться от следов, а когда избавился, понял, что ему понравилось.

      – Избавляться? – глупо уточнил Кукк.

      Возможно, потому что выпил слишком рано.

      – Нет, Урмас, не избавляться, а производить то, от чего нужно избавляться.

      На этот раз собеседник Селиверстова понял. И удивлённо распахнул глаза:

      – Но кто?

      – Теперь не важно, – вздохнул Фёдор, раздумывая над тем, не заказать ли третью соточку коньяка? – Орлик… или сам Ферапонтов… Или кто-то ещё… Какая разница? Кто бы это ни сделал, он уже это сделал. И нужно думать, как нам теперь поступать и что предпринять. Мы ведь, в конце концов, предприниматели.

      – Всё рушится, – глухо сказал Кукк. И заказал третью сотку.

      Селиверстов решил его не догонять.

      – Я бы использовал другое определение, но согласен с твоим.

      – Удивляюсь твоему хладнокровию.

      – А что ещё остаётся?

      – Ты понимаешь, что на кону?

      – Всё. – Фёдор посмотрел Урмасу в глаза. – Если полицейские докажут нашу причастность к тем развлечениям, откупиться не получится.

      – Думаешь, не сможем? – Кукк вновь округлил глаза. – Денег у нас с тобой много, все возьмут, кому предложим.

      – Скандал слишком громкий, – объяснил Селиверстов. – Нас разденут догола, обещая, что выкрутимся,