Рок-фантазия N 13 для гитары и разбитого сердца. Мария Осинина

ета просиживал за гитарой. Терзал струны, кромсал медиатор, сбивал пальцы, но шедевра так и не создал. Уже почти готовый дебютный альбом группы «Квартал ЧМЗ» грозил бесславно залечь в стол.

      Не шло ровным счетом ничего – ни слова, ни музыка. Песня нужна была такая, что если не насмерть, то хотя бы тяжёлым ранением в сердце, чтобы болью и слезами наизнанку вывернуло. А выходила лишь лёгкая простуда, от которой слегка першило в носу. Боль застряла где-то ниже печени. Андрей загнал её туда однажды и бесповоротно. Он только-только перестал натыкаться на чужие, непривычные углы новой квартиры, ему только-только перестал мерещиться детский смех в ванной и радостный кастрюльный перезвон на кухне.

      Двенадцать ненавязчивых и живеньких треков ребята уже свели в домашней звукозаписи. Но Гришка Клишевский – воротила и деляга, взявшийся спродюсировать старых школьных друзей, безапелляционно заявил, что альбому не хватает драматизма. В сторону Андрея вытянулись шеи: ну, братан, как же так, – у тебя вроде горе, личная неудача, жизненный облом, а ты стряпаешь шутки, будто пирожки печёшь. Нужна тринадцатая, – забойная.

      – Не нравится, пишите сами, – огрызнулся Андрей, понимая, что попусту сотрясает воздух.

      Никто из друзей в графомании замечен не был. Витька с Юркой были превосходными прикладниками-ремесленниками, балалаечниками с пелёнок, – техника, аранжировки, запись, – всё взвалили на себя и дружно тащили. Саня с детства хорошо бил в челюсть, поэтому сел за ударные, тоже нашёл себя человек. А Андрей с младых ногтей витал где-то в облаках. Всё что-то лепил, малевал, придумывал. Несмотря на навязанное родителями инженерное образование, на заводе проработал лет восемь, а потом ушел играть в ресторан, прогадав в зарплате, но выиграв в самоудовлетворении.

      Андрей тоскливо покосился на кофейную гущу, собравшуюся на дне кружки. Казалось, что чёртова цифра преследует его даже здесь – чёрные крупинки рассыпались на два ряда: столбик и загогулина. Андрей сунул посуду под кран и пошёл одеваться.

      Полчаса убил, склоняя старенький «Фольксваген» к сотрудничеству. Десять градусов ниже нуля совершенно не вдохновляли железного друга на отзывчивость. С горем пополам раскочегарив колымагу, Андрей вспомнил, что забыл дома рюкзак, – гитару-то он, как пассажира, всегда сажал на переднее сиденье, а сумки с документами вечно забывал.

      Не гася мотора, он сбегал на четвёртый этаж и обратно, чуть не сшиб с ног соседку, обнимавшую мусорное ведро:

      – Да что ж это такое, носятся, как ошалелые!

      – Извините, – крикнул Андрей, выбегая из подъезда, и рванул с места, аж покрышки застонали.

      Он опаздывал, а опаздывать в этот день было никак нельзя. Сегодня все ребята отпросились с работы, репетицию назначили с самого утра – Гришка откопал где-то телевизионщиков «для пиара». Андрей скептически относился к этой затее – альбом еще не вышел, а они уже, как петухи, распушили хвосты. Всё-таки надо иметь хоть какое-то суеверие для приличия.

      Но Гришка – большой человек, ему видней. Пока доморощенные музыканты с ним не пересеклись, сидели лет десять в подполье, переигрывая чужие хиты и пуская слюни в пивные стаканы.

      Когда Андрей причалил к подъезду ДК, вся группа была в сборе. Ребята вышли покурить на крыльцо и скалили друг дружке зубы, Гришка метался из стороны в сторону, проклиная кого-то по мобильнику. На стоянке Андрей заметил газель с логотипом областной телевизионной компании, – эти тоже здесь! Сейчас влетит…

      Но Клишевский, увидев Андрея, лишь буркнул: «Привет» и наскоро пожал руку.

      Концертный зал был отдан на растерзание банде черносотенцев. Какие-то люди в жилетах с кобурой бесчисленных карманов шныряли меж зрительских рядов, двигали треноги, тянули провода, выставляли светильники, трещали, как сороки. Андрей молча прошел на сцену. Витька, сжав губы, пробуравил его хитрыми глазищами.

      – Что смотришь, я такой же пустой, как и вчера. Нет у меня шедевра, нету!

      Ребята вытащили из подсобки ударную установку, распаковывали и подключали гитары. Колонки загудели.

      – Уберите фон, – скомандовал Юрка.

      Андрей повозился с микшерами, и тут его осенило:

      – Мужики, а может, воскресить какого-нибудь полузабытого классика? Столетний покойничек вряд ли станет предъявлять нам свои авторские права.

      Витька сложил губы трубочкой и промычал что-то нечленораздельное. На сцену влетел Гришка и жестом потребовал тишины.

      – Значит так, я договорился с директором телецентра, они будут снимать документальный фильм о рок-музыке. Основная сюжетная линия – становление группы, на примере нас с вами. Так что придется позировать объективам пару недель.

      – Да пошёл ты, – выпалил Юрка, но Саня вовремя прикрыл ему рот. Гришка по-королевски сделал вид, что не услышал нахальной реплики и помахал кому-то в зал.

      На сцену взобралась белобрысая девица в бесформенных джинсах и растянутом до колен свитере.

      – Это – Надежда Дмитриевна, можно просто Надежда, режиссёр предстоящего фильма. Прошу любить, жаловать и не прекословить.

      Девица