Там, где твое сердце. Людмила Зарецкая

одобряет вся родня.

      – Ты вот мне расскажи лучше, почему твои бабушка и дед твою маму так поздно родили. Я посчитал, твоей бабушке уже тридцать четыре года было, когда Татьяна Ивановна появилась. Они же рано поженились.

      – Да, рано, сразу после войны. Но ничего таинственного тут нет. Просто у моей мамы был еще старший брат. Николай. На целых десять лет ее старше. Так что мама – просто второй ребенок в семье. Вот и все.

      – То есть у тебя, получается, дядя есть?

      – Есть. То есть был. Он погиб, – Лера помолчала. – Вместе с моим отцом. Они были друзья всю жизнь почти. Со школы дружили, вместе в летное училище поступили. Вместе закончили. Мама на их глазах выросла, а потом, после их училища и армии, вдруг выяснилось, что она из курносой девчонки превратилась в красавицу.

      Они вдвоем как-то в отпуск приехали вместе, и папа в маму влюбился. Они поженились, я родилась. А потом их отправили летать в Конго, по контракту. Времена такие были, уже голодные, авиация сворачивалась, а тут заграница. В общем, они уехали туда работать и разбились. Вместе. В одном самолете. Дядя Коля был командиром экипажа, а папа – вторым пилотом.

      – Прости, – Олег снова обнял ее и прижал к себе. – Я не знал. Извини, если тебе больно это вспоминать.

      – Да уже много времени прошло. Мне десять лет тогда было. Маме гораздо хуже пришлось, она папу очень любила. Они замечательно жили, так, как в книжках пишут. И тут она осталась одна. Хорошо, что как раз дед добился, чтобы усадьбу признали памятником, к делу ее приставил, а то она совсем закисла бы с горя. А так некогда было.

      – Твоя мама – очень сильная женщина, – задумчиво сказал Олег. – И бабушка тоже. Сына потеряла, а по ней и не скажешь.

      – Так что она, по-твоему, должна до сих пор головой о стены биться? Они помнят обе. И папу, и дядю Колю. Помнят и любят. Но жизнь-то продолжается.

      – Знаешь что, а давай к твоей бабушке съездим, – вдруг предложил Олег. – Мне нужен шанс доказать, что я тебя не съем и что мне вполне можно доверять. Торт купим и поедем.

      – А ужин? – с сомнением спросила Лера, глядя на скворчащую сковородку с совсем уже готовой картошкой.

      – Вот сейчас Степку дождемся, поужинаем и поедем. Чай у бабушки попьем. Хорошо?

      – Ладно, – с легкой неуверенностью в голосе сказала Лера. – Только я ее предупреждать не буду, а то она скажет, чтобы мы не выдумывали на ночь глядя детей одних оставлять. Скажем, что в кино ходили и мимо шли.

      – Да вы, Валерия Константиновна, врунишка, – засмеялся муж. – Ладно, тебе виднее. Я, признаться, твоей бабушки боюсь немного.

      Бабуля, к великому удивлению Леры, строгости не проявила и вопросов задавать не стала. Открыв дверь, она всплеснула руками:

      – Лерочка, деточка, как хорошо, что ты пришла. Представляешь, мне почтальонка наша посылку принесла, минут десять тому назад. Я удивилась, потому что некому мне посылки присылать, расписалась где положено, распечатала, а там…

      – Золото, бриллианты? – насмешливо спросила Лера. – Или гуманитарная помощь, как участнику войны?

      – Вот,