Блуждающие токи. Игорь Резун

давали ему достаточно света; и в принципе, иногда, особенно в периоды затяжных магнитных бурь, когда все в Зоне глохли и слепли, включая аппаратуру служебной фиксации в помещениях и визуальную разведку с патрульных дирижаблей, Байм открывал шторку на верхнем окне из армированного стекла и давал Шишечке краткую возможность наслаждаться солнечным светом; хоть и не совсем настоящим, рассеянным – ведь солнечного диска в Зоне никто и никогда не видел, но это всё-таки был солнечный, и никакой иной свет. Конечно, такие ванны полагалось принимать ему не менее шести часов в день, но где их взять, эти шесть часов? Байм терзался, но из соображений конспирации слишком часто натуральным светом своего любимца не баловал.

      Также на металлическом корсете висели датчики температуры из ЗИПа[38] станции: она должна колебаться в пределах от 22 до 26 градусов Цельсия, никак иначе. Простейшее электронное устройство регулировало её постоянно. Питательную смесь Шишечка получал всегда, составить её оказалось делом несложным – сложнее было получить химикаты, которые Байм правдами и неправдами выпрашивал, выменивал и даже покупал и всех… Точнее, у тех, кому мог без особого риска признаться в существовании Шишечки.

      Самое сложное дело заключалось в воде. Поить это нежное существо рециркуляционной, «технической» водой Байм не рисковал. Питьевая же, или дистиллированная, получаемая с помощью штатного кислородно-водородного топливного элемента, подлежала строгому учёту. Приходилось порой отказывать себе в душе, чтобы скопить этой воды на две святые траты: мытье рук после санузла и на Шишечку.

      Его изгибающиеся по ширине желобками, сочно-зелёные сверху и светло-палевые снизу – листья вымахали уже на добрый метр над контейнером с пескоземляной смесью – тщательно удобряемой, и в целом перспектива представлялась неплохая…

      Главное: Байм совершенно не представлял себе, как Неримусу удалось протащить на Станцию живой ананас, да ещё успешно посадить его.

      И главное: как это растение не уничтожили, с составлением акта тогда, когда в рабочем модуле обнаружили мёртвого Олави?!

      Это казалось настоящим чудом.

      Зловещий семнадцатый параграф Генеральной Инструкции СПАЗ[39] строго запрещает ввоз в пределы Зоны любой флоры и фауны: во избежание злокачественных мутаций. Правда, никто ещё ничего не ввозил, кроме партии лабораторных червей, и то тех везли под охраной аж четырех бронеамфибий Санитарной полиции[40] – но не важно. Параграф сто тридцать первый той же Инструкции жестоко карал, вплоть до выдворения не только из Зоны, но и за пределы земной орбиты за попытку вывоза за блок-посты Санконтроля любой фауны и флоры, как источника возможных мутаций, угрожающих человечеству.

      Одним словом, если бы ананас обнаружили в лабораторном модуле во время выемки тела Неримуса, шуму было бы на всю Зону.

      По невероятным причинам этого не произошло.

      Неримус

38

Обозначение, принятое в технических системах для указания на запасные части, инструменты, принадлежности. Также имеет расшифровку: «запасные изделия прилагаемые».

39

СПАЗ, Самотлорская Природно-Аномальная Зона (с 2059 г.), до этого, с 2055 г., Самотлорская Особая Карантинная Зона (СОКЗ).

40

Санполиция, или Санитарно-гигиеническая полиция (СГП), особое подразделение, подчиняющееся Федеральной службе санитарно-гигиенического и эпидемиологического надзора (ФССГЭН), учреждённое в качестве самостоятельного органа в 2052 г.