(Не)счастье для ректора, или случайная невеста. Оксана Северная

какими-то бумагами. Сердце бешено заколотилось в груди, и даже дыхание перехватило. Но скорее не от испуга, а от моей краткой и ужасной характеристики. Это ж надо было про меня такое понаписать!

      – Дэйвис! – от его возгласа я даже подпрыгнула на месте. – По-моему, я просил только пыль протереть. А вы мне перевернули здесь все вверх дном!

      Ректор хмуро разглядывал свой светлый и чистый кабинет

      – Вверх дном? – я прижав к груди папку с документами, будто щит выставляя. – Да здесь теперь идеальный порядок!

      – Вот именно! – он приблизился ко мне. – Теперь здесь ничего не найти.

      Ну конечно! А на что я рассчитывала? На слова благодарности? Нет конечно же. И здесь нужно придраться!

      – В этом беспорядке вообще ничего нельзя было найти. Теперь всё разложено по алфавиту, каждый бутылек аккуратно подписан и нигде нет пыли. Но не волнуйтесь, больше я не притронусь к вашим бумагам, стеллажам и прочим книгам и через недельку здесь все так же зарастет пылью и грязью. – резко шмякнула папку на письменный стол и тут же ощутила острую боль в ладони. – Ай!

      Порезалась краем листа, на ладони тут же проступила кровь.

      – Что у вас там еще, Дэйвис…

      Ректор Мэйрроу в одно мгновение перехватил меня за запястье. Хотела вывернуться, но такая близость заставила меня растеряно замереть на мгновение. Какое-то бесконечно долгое мгновение. Наши взгляды встретились. Он был так близко, что я чувствовала аромат парфюма, видела, на дне его зрачков зеленоватые отблески, чувствовала шумное дыхание и тепло его руки на запястье. Сердце сделало неестественный скачок. И меня захлестнуло эмоциями. Чужими, но такими яркими. Раздражение, непонимание, досада и что-то еще… Меня будто затягивало в водоворот.

      Мгновение, и наваждение развеялось. Ректор Мэйрроу отстранился, шумно выдохнув, выхватил платок из нагрудного кармана и обернул мне ладонь.

      – Будьте осторожнее, Дэйвис. И собирайтесь, нам нужно быть на собрании через пятнадцать минут.

      Я коротко кивнула, не до конца понимая, что произошло и что я почувствовала. Наверняка виновата связь, от которой у меня уже голова кругом! Видимо пора брать дело в свои руки и изучать книжки по зельеварению!

      *

      В зале заседаний было душно, воздух пропах смесью ароматов табака и десятка видов духов. Убийственное сочетание, вызывавшее пульсирующую боль в висках.

      Но тем не менее кончик моего пера быстро двигался по бумаге, записывая все тезисы и главные пункты собрания, которые я диктовала. Простенькое бытовое заклятие, зато руки не болят от письма. Взгляд время от времени отрываясь от написанного бегло скользил по лицам присутствующих, подмечая мелочи: кто-то поправлял ворот рубашки, кто-то водил пером по бумаге, делая вид, что пишет. Особенно занимательной была одна темноволосая дама лет сорока, сидевшая по правую руку от ректора Мэйрроу. Ее взгляд был слишком заинтересованным, а ухмылка чересчур уж ласковой. Она то и дело проводила будто бы случайно кончиком языка по алым губам