Минареты любви (сборник). Айнур Сибгатуллин

а только сжигали ее пригороды.

      – Эй, архитектор, ты давай там, не особо, – Фархад нахмурил брови, – я сам много раз слышал, как по телевизору об этом говорили. А там врать не дадут. Сам знаешь, что ждет этих. Ну, которые агенты проплаченные.

      Я попросил слугу налить еще вина. Полковник широко улыбнулся и спросил.

      – А ваши предок был депортирован в Туркестан или быть здесь?

      – Мои предки не были депортированы. Их проверили и оставили жить здесь, как и почти всех крымских татар. Но вы ведь об этом прекрасно знаете, полковник?

      – О, да, мистер Камил. Странный сталинский операций: почему-то депортировали чуть-чуть.

      – У моего деда двоюродного брата выслали, – Фархад грыз баранью кость, – у немцев в легионерах служил. Как вернулся, все на парады ветеранов ходил со своими. Там и прихватило сердце.

      – Мистер Фархад, ваш героически предок служить на благо ваш рипаблик Крым! Без него вы так и быть колония Москва или Киев. Вы согласен, мистер Камил?

      Я пригубил бокал.

      – Я думать, что сегодня, когда Крым ваш защищать наши военный базы и ваши турецкий братья, – полковник улыбнулся и указал рукой в сторону моря, – когда вы входить в Европа как демократик страна, вам нечего бояться Москва. И когда у вас будет много оружия и воинов эээ…

      Аллаха, йес, вы пойти в поход на Москва и наказать ее за столетий колониальный жизнь!

      Полковник еще долго разглагольствовал на темы истории и политики. Я изредка кивал и старательно ел да пил. Лишь когда речь зашла о планах Фархада на устройство его поместья, я решил вставить свои пять дирхамов.

      – Мистер Фархад, ваш будущий дворец быть очен красив, – восторгался мистер Уандералес, – я видеть проект. Фантастик!

      – Фархад-эфенди, – я старался говорить отчетливо, несмотря на то, что уже был немного пьян, – сегодня я видел, как ваши охранники избивают рабочих. Так нельзя, они их убьют или покалечат, и мне не успеть выполнить свою работу. Прикажите перестать их бить.

      Фархад поставил бокал на стол и вытер губы салфеткой.

      – Хорошо. Я прикажу. Но если ты не успеешь, – Фархад зло усмехнулся, – а успеть теперь ты должен не за месяц, а за три недели, я тебя сам забью, понял?

* * *

      Прошло полторы недели, а отделочные работы не были сделаны и наполовину. Охранники скрипели зубами, но рабочих не трогали. По крайней мере, при мне. Поначалу работа на стройке шла своим чередом. Только вот почему-то спустя несколько дней строители вдруг все как один стали трудиться вначале вполсилы, а потом и того меньше.

      На мои увещевания люди кивали, обещали закончить в срок. Однако стоило мне отойти, как они устраивали бесконечные перекуры, ругались и даже дрались между собой, одним словом, делали все, только чтобы не работать.

      Селим зло усмехался, видя мои страдания, и изредка продолжал предлагать мне покурить траву.

      – Брат, люди такие все, да. По-хорошему никто работать не хочет, даже ишак. Нужна палка. И сила. Чтоб уметь сильно бить, – Селим пустил подряд несколько колец дыма, – зря ты хозяина просил.