Принц запретов. Мэрилин Маркс

вами, но оно здорово туманит тебе разум. Раньше надо было думать.

      – Поэтому-то ты решила ее от меня спрятать? Ничего лучше не придумала?

      – А что делать, если у тебя яиц не хватает, чтобы отослать ее подальше? Я оказала тебе услугу.

      Они понизили голос до шепота и продолжали спор, а я решила идти: все, что нужно, я уже услышала. Огляделась в поисках выхода. Джек и Вайолет загораживали единственный известный мне путь, а про тайные коридоры и двери в этой части отеля я ничего не знала.

      Дверь Тайника со скрипом приоткрылась, будто бы повинуясь фантомному ветру. В высокое окно лил солнечный свет. Сеток на нем не было. Как не было и замка, насколько мне было видно. Сердце подскочило к самому горлу. Брат с сестрой прервали ссору. Вайолет о чем-то спросила, но Джек шикнул на нее, призывая к тишине. Меня затрясло. Сердце заколотилось как бешеное.

      – У меня нет на это времени, – наконец сказал он.

      – Мы еще не закончили.

      Тишина повисла слишком неожиданно, явно не случайно. Должно быть, он что-то почувствовал: может, услышал, а может, унюхал или еще что-то. В конце концов, почуял же он как-то приход Вайолет. Словно зверь. Как я ни пыталась утихомирить пульс силой воли, он только ускорялся. И новая мысль подстегнула его еще сильнее.

      Если не успокоишься, он тебя почует! Именно так сказала Вайолет у меня в гостиной. А тяга… она наверняка неспроста возникла. Это мне не почудилось.

      Я внимательно оглядела мрачный коридор. Все стены тут были в цветах вистерии, белладонны и не только. Все растения – сплошь ядовитые. Справа я увидела плотные стебли наперстянки, пробившиеся сквозь трещины в камне.

      Во сне Джек часто призывал меня собирать определенные цветы и растения. Как правило, все они были ядовитыми в большой дозировке, но он любил повторять, что лекарство – не что иное, как правильно дозированный яд. Именно от Джека я узнала, какой эффект вызывают эти растения при приеме внутрь. От белладонны случаются галлюцинации, от вистерии начинается рвота, от азалии изо рта идет пена, а болиголов ее останавливает. Наперстянка же замедляет пульс… если принять совсем немного. Большая же доза может убить.

      Не успев подумать дважды, я оторвала один лепесточек и прожевала. Медленно. Эффект был немедленным. Я сплюнула лишнее. Тут же стало легче дышать. Сердце забилось медленнее и спокойнее. Джек, словно бы почувствовав это, с растущим нетерпением повторил, что продолжит разговор позже.

      Коридор покачнулся. Не обращая на это внимания, я пробралась в Тайник и с тихим щелчком захлопнула за собой дверь. Распахнула окно, выглянула наружу, моля небеса о том, чтобы желудок меня не подвел.

      «Высоковато» – это еще слабо сказано, подумалось мне, когда я опустила взгляд на улицу. До тротуара было несколько сотен футов. Внизу уже сновали люди и машины, сероватый дымок из их выхлопных труб растворялся в легком ветерке. Утро выдалось теплое. Двумя этажами ниже виднелся каменный балкончик. Здание было старое, с многочисленными уголками, щелями и выступами. Если действовать осторожно и медленно, вполне можно спуститься.

      Я