Скелет бога. Zотов

Леонтия Михайлова, под влиянием водки однажды назвавшего царя в прямом эфире не «помазанником», а «намазанником Божиим» и сосланного в пресс-секретари банка «Корона». Квасов происходил из крепостных, от природы был смекалист и знал, как преподнести царю плохое так, чтобы оно выглядело отличным.

      …Государь возлежал на подушках у себя в спальне – будучи облачён в серый халат лейпцигского покроя, он с удовольствием смаковал свежайший кофей, заваренный старушкой-саксонкой, самолично вывезенной им из Дрездена. В сущности, в России императору нравилось всё – кроме, собственно, народа и излишней популярности чёрного чая. Чашечка мейсенского фарфора приятно грела руку, а булочки на подносе пахли попросту восхитительно. В дверь спальни постучали – вежливо и до крайности робко.

      – Да-да, – с максимальной милостью произнёс государь император.

      В монаршие покои вошёл Матвей Квасов, одетый в боярский кафтан с длинными рукавами и расшитую царскими вензелями шапку. В руках гость держал айпэд в чехле из сафьяна с золотым двуглавым орлом. Не мешкая, Матвей бухнулся на колени, воздев перед собой айпэд, как икону. Император небрежно махнул рукой, восхвалитель присел на краешек дубового стула у кровати, раскрыл чехол и ткнул пальцем в экран планшета.

      – Какие новости? – буднично спросил государь.

      Лицо Квасова озарилось верноподданнической ухмылкой.

      – А какие они могут быть, милостивец? – искренне поразился он. – В твоей империи сплошь благие прекрасности. Вот смотри, например, погода сегодня на диво чудесная.

      – Отчего ж чудесная? – усомнился царь. – Я слышал, с утра ливень шёл стеной.

      – Так и славно! – не растерялся Матвей. – Водичка с небес – дар Господень. Пшеница уродится, засухи не будет, калмыки верблюдов загодя напоят – разве не счастье?

      – Однако, град потом был… – неуверенно заметил император. – Побил все огороды…

      Квасов в неподдельном изумлении всплеснул руками:

      – А град – чем плохо? Вот сидят где-нить в деревне-с на завалинке мужички с виски «Джек Дэниэлс», оно тёплое и желудок смущает, а тут – Боженька льда в стаканы накидал. И радуются они, и славят твоё имечко пресветлое, великий государь-надёжа.

      Поразмыслив пару секунд над версией Квасова, император удовлетворённо кивнул.

      – А что там в Республике Финляндской сейчас творится? – поинтересовался он.

      – Ууууу, бунтуют, собаки, – затряс бородой Матвей. – Стреляют друг в друга – западные да восточные, пламень до небес, городов-то пожгли… почитай, всю Лапландию разнесли к свиньям на кирпичики, ужас што делается. Страх сплошной, твоё величество, да и всё.

      – И по какому поводу? – удивился государь.

      – Так известно по какому – в твою империю назад хотят, – сказал Квасов, не моргнув глазом. – Уж в ноги падают, умоляют и унижаются. Финляндия што за держава? Всё плохое у нас копируют, окаянные. Прессу свою цензурируют, корреспондентов за правду в острог