Похищение Елены. Светлана Багдерина

га не видно уже с полчаса, а на эти волны смотреть – тошнить начинает, и что спасибо, больше ему не надо. А про океаны не забудьте напомнить ему еще, чтобы не запамятовать, чего он видеть не хочет ни при каких обстоятельствах, и вообще, если бы он знал, что это ваше море такое большое, мокрое и колыхающееся, он бы настоял на Шартр-аж-Шетхе, или как он там. Тогда царевич поспешил его успокоить, пообещав в скором будущем огромное количество самых разнообразных островов, которые, практически находятся в виду друг друга, и что, если постараться, от одного до другого можно добросить что-нибудь тяжелое. На этом Волк немного утешился, улегся на спину, скрестил руки на груди и закрыл глаза.

      И поэтому не увидел того момента, когда на них свалился человек.

      Иван глаз не закрывал, но тот факт, что он стал этому свидетелем, ясности в вопрос далеко не внес. Скорее, совсем наоборот. Просто совершенно внезапно в чистом солнечном небе стала расти и увеличиваться в громкости точка, пока не превратилась в полураздетое человеческое существо, запутавшееся в своих собственных руках и ногах в попытке то ли взлететь, то ли уцепиться за что-то.

      Для старого Масдая это тоже стало неприятным сюрпризом.

      – Это обязательно надо было уронить мне на спину с такой силой? – недовольно прошуршал он. – Непонятно, чем вы там только занимаетесь, пока… Третий?! Он что – с солнца упал? Всегда знал, что в этой Стелле приличным коврам-самолетам делать нечего!

      Незнакомец, спружинив на Масдае, как на батуте, шлепнулся рядом с Серым и остался лежать с закрытыми глазами. Лицо его приняло торжественно-скорбное выражение.

      Зато подскочил застигнутый врасплох Волк.

      – Дай ты умереть мне спокой… Но.

      Взгляд на Иванушку. Взгляд на незваного гостя.

      – Это кто? – почему-то шепотом спросил он.

      – Не представился, – также шепотом ответил царевич.

      – А что он тут делает?

      – Лежит?

      – Спроси его, чего ему тут надо.

      Иванушка на мгновение сосредоточился, потом откашлялся и нараспев торжественно произнес:

      – Юноша бледный, поведай, зачем ты явился; в небе парил ты зачем, облака попирая ногами?

      Самозваный пассажир открыл один глаз – второй распахнулся сам при виде лукоморской парочки, и на лице его отразилось непонятное сомнение, смятение чувств в комплекте с легким испугом. Он поморгал, хотел что-то сказать, но почему-то передумав, сначала беззвучно пошевелил губами минут с пяток и наконец осторожно ответил:

      – О, лучезарные боги, чей лик затмевает солнца сиянье и звезд многочисленный рой. Имя не знаю я вашего, горе мне, горе – смертного жалкого просьба в сердцах не винить. Звать меня – скромный Ирак, сын Удала, внук Мирта. Дед мой прославлен в веках был…

      – Короче, стеллянин, – нетерпеливо махнул рукой Серый. – Давай про себя.

      Стеллиандр замолк на полуслове и с потяжелевшим в момент испугом глянул на Волка.

      – В час развлеченья, досуга, за пенною чашей с радостью слушать мы будем исторью твою, – почти тут же поддержал его Иван, гордый своим экспромтом.

      – Боги мои, пожалейте… Мой отец… Отец мой – архит… зодч… строитель известный. Строил он лабиринт… запутан… строенье одно… на острове Мине… – и в сторону, отчаянно: «Боги милосердные, помогите попасть в размер… Пять минут, как мертв – и уже такое позорище… Эх, говорила мне матушка – учи литературу…»

      – Как ты сказал? – недоверчиво склонился над ним Иван.

      – Что? – уточнил Ирак.

      – Всё! Ты говорил не… ритмически организованными высказываниями! – обвиняюще прищурился царевич.

      – У меня в школе любимым предметом была физкультура! – оправдывался Ирак. – А когда проходили Эпоксида, я болел! А из Демофона я вообще смог запомнить только «Си вис пацем – смит-и-вессон»!

      – Парабеллум, – машинально поправил его Иванушка.

      – Так вы, стеллиандры, не говорите этими дурацкими стихами без рифмы? – все еще недоверчиво уточнил Серый.

      – Нет. А вы?

      – Что мы – похожи на этих… Домофонов? – покрутил пальцем у виска Волк с явным облегчением.

      – Не похожи, – не очень уверенно согласился Ирак. – Но вы же боги! А боги должны разговаривать, как писал Эпоксид. Я же читал!..

      Непонятно почему, Серый хрюкнул, быстро отвернулся и, закрыв лицо руками, стал издавать загадочные звуки. Иван же, наверное, понял, потому что покраснел, снова откашлялся, и только тогда обратился к новому знакомому:

      – Извини, но, по-моему, ты нас с кем-то путаешь.

      – Путаю?

      – Да. Путаешь. Мы не боги.

      – Не боги?

      – Нет.

      – То есть вы хотите сказать, что по небу, кроме нас с отцом, каждый день летает полно народу, которому просто надоело ходить по земле?

      – Ну не совсем…

      – И эти летающие люди чудесным образом спасают… Я ведь не мертвый? – с опаской быстро ощупал себя