Никто, кроме нас.

щель,

      Глубже тихого океана.

      Я храню там память о тебе,

      Память недописанного Романа.

      (с) Шахназ Сайн

      – Ворон! Ворон! Ворон!

      Крик толпы будоражил кровь. Сила и адреналин разливались по всему телу.

      Стоять на ринге, смотреть в глаза противнику, видеть страх в них и слышать восторг наблюдавших – как наркотик. Все это дрожью проходит по телу, заставляет гореть мышцы, сверкать глаза, быть в экстазе. Словно ни здесь, ни сейчас.

      – Ворон! Ворон! Ворон!

      Соперник делает вдох. Наши взгляды встречаются в борьбе. Он с громким рыком бежит на меня, поднимая кулаки. Именно тогда делаю резкий прыжок, поворот и удар пяткой прямо в челюсть. Всё становится белым шумом.

      Соперник вне сил валиться на пол, и посреди шума я отчетливо слышу хруст его черепа.

      Толпа разрывает глотки громче.

      – Ворон! Ворон! Ворон! – сетки вокруг звенят от тряски заключенных.

      Ворон – я. Меня так прозвали из-за принадлежности к «Corvi». За решёткой никого и никогда не называют по имени.

      Смысла быть на ринге больше нет. Поворачиваюсь, спрыгивая и уходя прямиком в раздевалку. Войдя в душ, раздеваюсь и включаю кран, с тяжелым и уставшим выдохом прикрывая веки. Вода течет по телу, освежая, смывая кровь с лица, рук и ног. Звук бьющейся воды об кафель успокаивает. Открывать глаза нет желания. Видеть тускло горящие лампы, впитавшие грязь, и, обшарпанные стены, давно покрытые плесенью тошно.

      Выхожу из душа, слыша довольный голос Торри.

      – Мешки довольны, – усмехается парень, облокачиваясь об раковину и смотря на меня скрестив руки на груди.

      «Мешки» – такое название носят местные богачи, у которых в карманах есть деньги – деньги, что с легкостью уходят на зрелище, которое я завершил несколько минутами ранее.

      Но я не участвую в боях ради денег. Они мне просто не нужны. Просто это стало отдельным успокоением за пять лет пребывания в тюрьме, дающим забыть о том, как сильно я ненавижу себя и те слова, как пластинка, играющие в голове по сей день.

      «Я больше тебя не люблю»

      «Ты умер»

      «Я сделала аборт»

      «Ты подарил мне эти крылья, Даниэль, и сам же их сломал.»

      Я разбил ее сердце, а она, в отместку забрала моё.

      – Следующий бой…, – зарекается Торри.

      – В следующем бою меня не будет, – спешу перебить.

      – Он через месяц, – недоумевает парень, – Твой срок заканчивается через два.

      Взяв чистую одежду, переодеваюсь. Торри младше меня на семь лет, но хитер как лис. Хотя, однажды его переиграли, когда он попался с товаром порошка. А теперь он здесь. Отбывает срок.

      – Я выхожу на следующей неделе, – наконец говорю правду, которую сам узнал недавно.

      – Что? – ошеломляется Торри, расширив карие глаза, – Как это?

      – Отец при смерти, мне придётся взять клан на себя, – надеваю серые штаны, вспоминая, как все это несколько дней назад говорили Тристан и Габриэль.

      – Слушай, ворон, – Торри сбавляет свой тон, делая шаг ближе. Он явно не хочет, чтобы нас услышали. – Возьми меня в клан.

      – Ответ