Название | Исторические записки. Избранное |
---|---|
Автор произведения | Сыма Цянь |
Жанр | |
Серия | Эксклюзивная классика (АСТ) |
Издательство | |
Год выпуска | 0 |
isbn | 978-5-17-170333-2 |
Ведь этикет запрещает совершить преступление до того, как оно совершилось; закон применяется после того, как преступление совершилось. То, как применяется закон, увидеть очень просто; но узнать то, что запрещается этикетом, чрезвычайно трудно.
– В те времена у Кун-цзы не было просвещенного государя, а внизу он не находил применения своим способностям, – возразил Ху Суй. – Поэтому Кун-цзы написал «Чуньцю». Он оставил на века свои обличающие слова, чтобы доказать, что этикет и долг должны соответствовать закону единодержавного правителя. Вы, господин, живете в такие времена, когда над вами властвует просвещенный Сын Неба, а вы, находясь под его властью, можете исполнять свои обязанности. Все дела находятся в полном порядке, каждый соблюдает свой долг. Что же вы собираетесь разъяснять?
– Да, да, – ответил Сыма Цянь. – Только это не совсем так. Наши предшественники говорили: «Фу-си[58] добился предела чистоты и щедрости, он же создал восемь триграмм[59] «Ицзина». Процветание Яо и Шуня описано в «Шуцзине», но о них же говорится в «Лицзи» и «Юэцзи». Величие Чэн Тана и У-вана воспето в стихах «Шицзина». В «Чуньцю» прежде всего восхваляется добро, порицается зло, но опять-таки на первое место выдвигаются добродетели правителей трех эпох[60] и возвеличивается правящий дом Чжоу. В «Чуньцю» содержатся не только насмешки и порицания».
После того как возвысилась династия Хань и пришел просвещеннейший Сын Неба, были уловлены благовещие знамения, установлен новый порядок жертвоприношений Земле и Небу, реформирован старый календарь, изменены цвета одежд. Сын Неба царствует в мире и согласии, милости его льются без предела, и даже чужеземцы с обычаями, отличными от наших, бьют челом и просят открыть им границы. Не счесть таких, которые домогаются приема у Сына Неба и стремятся поднести ему дары. Все чиновники и придворные наперебой превозносят мудрость и добродетели государя, но они не могут передать полностью свои мысли и чувства. Если же ученый и способный муж не находит применения своим способностям, позор падает на правителя. И наоборот, если государь мудр и просвещен, а о его добродетелях ничего не слышно, виноваты сановники. Я сам был на такой должности и упускал, бывало, прославление мудрости и добродетелей царей, не писал о них. Бывало, что и я сводил на нет дела заслуженных сановников владетельных князей, добродетельных чиновников тем, что не писал о них, и этим я нарушал волю своего предка. А то, что я называю повествованием о былых событиях, – не что иное, как древние
58
59
60