Наша цель – лучшее аниме сезона!. Мидзуки Цудзимура

рисовал и рисовал. Но добавил:

      – Так сейчас говорят в Сети. Аниме в ночном эфире между собой бьются не на жизнь, а на смерть. Уж не знаю, как по остальным фронтам, но, думаю, как продюсер ты победишь Юкисиро.

      – Почему ты так считаешь?

      – Он не запоминает людей. Всем хорош, но это его слабость.

      Тишину этажа по-прежнему нарушал лишь шелест бумаги. За окнами студии раскинулся ночной небосклон, с которого не светило ни одной звезды.

      – Когда работал в «Токэй», я много рисовал для его проектов. Он тогда еще не добился высокой должности, поэтому мы иногда перебрасывались парой слов. Но он, видимо, не считал своим долгом запоминать всех по отдельности… А вот когда я заработал себе имя и меня прицельно пригласили к ним на работу, он вдруг со мной и здоровается: «Приятно познакомиться». Он тоже за эти годы вознесся, и что-то появилось в его манерах… Как будто я должен быть счастлив, что мне выпала уникальная возможность с ним поработать, – спокойно, без тени обиды объяснил Сакомидзу. – Но я не единственный пример. Судя по разговорам вокруг, у многих такое же впечатление. Не только у художников, но и у актеров, представителей издательств. Все считают, что на его должности нельзя вот так менять отношение к людям из-за их положения в иерархии.

      Рука художника застыла, одновременно оборвался и шелест. На миг сердце Каяко сжалось в надежде, что вот теперь-то он обернется. Однако Сакомидзу не оторвал взгляда от рисунка.

      – Ты его полная противоположность. Ты меня не забыла, хотя когда-то мы пересеклись один-единственный раз. Я тебя и сам не узнал, а ты поклонилась и поблагодарила меня за давнюю работу. И, думается мне, это не я такой особенный. Ты всех хвалишь и к каждому относишься с уважением.

      – Неправда, я вовсе не всех и каждого нахваливаю. Только если искренне восхищаюсь чьим-то трудом.

      – Знаю, – мрачно отозвался Сакомидзу. – Но с твоей должностью – впечатление производит. – Вновь зашелестел карандаш. – Так что победа будет твоя. «Эдж» отберет у Юкисиро топ сезона как у младенца.

      Когда все-таки вернулась на рабочее место, в первую очередь Каяко проверила почту, которую весь день игнорировала. Среди писем затесалось одно от «Ёёся». На миг перед мысленным взором девушки вспыхнуло лицо Куроки. Она вновь вспомнила, как проходили переговоры по поводу сценария, и сердце пропустило удар.

      Однако письмо оказалось не от него.

      Отправителем значился некто Ямао, который работал на то же издательство. Первой строчкой он писал: «Я к Вам по рекомендации от Куроки». По сути, он хотел обсудить возможность новеллизации «Лиддел-Лайта», и в подписи отмечалось, что он работает в анимационном отделе, а не в литературном, как Куроки. Завершалось его послание словами: «Надеюсь на плодотворное сотрудничество и очень хочу, чтобы у нас получилась замечательная книга». Прочитав эти учтивые слова, Каяко тут же взялась за телефон.

      Шел уже третий час ночи, но Куроки оказался на рабочем месте. И хотя говорили они не лично, а по телефону, Каяко согнулась в поклоне:

      – Спасибо