Проклятие древней любви. Елена Игоревна Рассыхаева

жие скалы, вторили ему глухим, угрожающим рокотом. Не было на этой забытой богом земле места более мрачного и пропитанного отчаянием.

      В самой высокой башне, среди паутины и пыли, сидел старик. Его лицо, изборождённое глубокими морщинами, было словно карта прожитых лет, а глаза, некогда острые и проницательные, теперь мерцали тусклым огнём угасающей жизни. В руках он держал пожелтевший от времени пергамент, исписанный древними рунами. Это была летопись рода Крейгмур, пропитанная кровью, горем и проклятиями.

      Старик, последний хранитель этой страшной тайны, покачал головой. Его звали Эймон, и он знал, что его время подходит к концу. Он слишком долго хранил молчание, слишком долго позволял проклятию висеть над его родом, словно дамоклов меч.

      Внезапно в комнате вспыхнул слабый свет. Не от свечи, не от луны, пробивающейся сквозь тучи, а от самого воздуха, сгустившегося от магической энергии. Эймон задрожал, почувствовав присутствие чего-то древнего и могущественного.

      «Кто здесь?» – прохрипел он, с трудом поднимаясь с обветшалого кресла.

      В ответ раздался шепот, такой тихий, что его едва можно было различить в вое ветра.

      Голос (хриплый, потусторонний): “Проклятие… оно близко… кровь за кровь… любовь станет проклятием…”

      Эймон зажмурился, пытаясь разглядеть источник голоса. В воздухе, словно мираж, появилась полупрозрачная фигура женщины в старинном платье. Ее лицо было искажено болью и отчаянием, а глаза полны слез.

      Эймон: “Кто ты? Дух Кассандры?”

      Фигура медленно кивнула. Кассандра Крейгмур, графиня, чья любовь положила начало этому ужасному проклятию.

      Кассандра (шепотом): «Бегите… спасите… ее…»

      Эймон: «Кого спасти? Кого ты имеешь в виду?»

      Фигура Кассандры начала таять, свет вокруг неё померк, а шепот затих.

      Кассандра: “Амелию… любовь… ее…”

      И она исчезла, оставив Эймона в полной темноте наедине со своим страхом и предчувствием надвигающейся беды.

      Он снова взглянул на пергамент в своих руках. Первые строки гласили: «В 1487 году лорд Артур Крейгмур заключил сделку с тёмными силами, чтобы заполучить руку прекрасной Кассандры. За свою жажду власти он заплатил страшную цену – проклятие, которое навеки легло на его род. Каждая любовь, зародившаяся в стенах Крейгмура, будет омрачена трагедией, а счастье обернётся горем».

      Эймон знал, что Кассандра пыталась его предупредить. Проклятие пробудилось вновь, и новая жертва была уже близко. Он должен был найти способ защитить её, Амелию, кем бы она ни была. Но времени у него было катастрофически мало.

      Эймон (тихо, самому себе): “Амелия… Я найду тебя. И я сделаю все, чтобы спасти тебя от этой проклятой любви…”

      Ветер усилился, замок задрожал, словно в предсмертной агонии. Проклятие древней любви набирало силу, и тьма сгущалась над Крейгмуром, предвещая новую трагедию.

      Глава 1

      Солнце заливало поместье Бельвью золотистым светом, словно щедрый художник выплеснул на холст кисть, наполненную теплом и радостью. Амелия в простом, но элегантном платье из тонкого батиста сидела на террасе, наслаждаясь утренним чаем и обществом своего любимого бульдога, мистера Паксли.

      «М-м-м, какой чудесный день!» – мечтательно протянула она, вдыхая аромат роз, растущих вдоль стены.

      Мистер Паксли, с морщинистым лбом и грустными глазами, согласно вздохнул, высунув розовый язык. Он был верным спутником Амелии, разделяя с ней все радости и горести.

      Амелия, несмотря на своё дворянское происхождение, была свободолюбивой и независимой девушкой. Она предпочитала общество книг и природы пышным балам и напыщенным женихам, которых ей регулярно подсовывала мать. Её привлекал мир знаний и приключений, а не скучные разговоры о приданом и выгодных партиях.

      «Опять эти планы, мама?» – подумала она, вспомнив вчерашний разговор с матерью, графиней Бельвю.

      Графиня, элегантная и властная женщина, была полна решимости выдать Амелию замуж за знатного и богатого дворянина. Она считала это своим долгом, заботясь о будущем дочери, но Амелия видела в этом лишь клетку, ограничивающую её свободу.

      Внезапно в конце аллеи, ведущей к поместью, показалась карета. Она была скромной, но ухоженной и явно не принадлежала местной знати.

      «Интересно, кто бы это мог быть?» – Амелия поднялась, чтобы лучше рассмотреть гостя.

      Мистер Паксли, почувствовав перемену в настроении хозяйки, залаял, демонстрируя свою готовность защищать.

      Карета остановилась у крыльца, и из неё вышел мужчина. Высокий, статный, одетый в тёмный дорожный плащ. Его лицо было скрыто в тени широкополой шляпы, но Амелия сразу почувствовала в нём что-то притягательное и загадочное.

      Вскоре запыхавшаяся горничная сообщила, что к графине прибыл важный гость, лорд Дариус, и попросил аудиенции.

      Амелия нахмурилась. Еще один претендент на ее руку и сердце? Ей все больше хотелось сбежать куда-нибудь подальше, где