Адекватность. Олег Маркелов

ему в лицо. Он инстинктивно зажмурился, а когда открыл глаза, ее уже не было. Только черный песок, да низкое тревожное небо с несущимися тяжелыми облаками.

      – Соя! – позвал Майкл, стараясь не поддаться полыхнувшей в груди панике, – Соя!

      Ветер запел тоскливо, играясь на гребнях невысоких черных барханов. Калейдоскоп облаков кружился все быстрее.

      – Соя! Соя! – теперь он уже кричал, не стесняясь своего страха и мечась по хрустящему песку, – Соя!

      – Да что же это? – пожалела медсестра, сочувственно положив ладонь на голову пациента, и он, словно ожидая этого сигнала из реального мира, проснулся.

      – Только не включайте опять этот чертов аппарат! – не попросил, а потребовал он.

      – Я сделаю так, как решит интеллект, – ответила женщина.

      Она посмотрела в глаза пациенту, и ей показалось, словно в них плескалось темное море тоски или страха.

      – Скажите мне, где Соя, – теперь уже просил Майкл, помня прошлую неудачу.

      – Я не знаю. Впрочем, я вижу, что у вас первый посетитель, – пояснила она, кивком указывая на монитор терминала, – Возможно, он и сумеет вам что-то рассказать. Как ни странно, но к вам сейчас придет старший администратор нашего госпиталя.

      И не успел Стингрей полностью отойти ото сна, как на пороге палаты появился невысокий коренастый гурянин в форме и с бейджем старшего администратора. В руках он держал небольшой пухлый пакет.

      – Как вы себя чувствуете? – вместо приветствия спросил он, даже не улыбнувшись, – Хотя, я и сам по параметрам вижу, что не очень.

      – Зачем тогда спрашиваете, если и без того все видите? – спросил Стингрей, совершенно не нуждаясь ни в ответе, ни в продолжении беседы о самочувствии.

      – Простите, господин Стингрей. Я вовсе не желаю вам надоедать.

      – Это вы меня простите, – поднял в примирительном жесте руки Майкл, – Я немного вспылил. Здесь никто не может ответить на мои самые простые вопросы.

      – Я пришел именно для этого, – тихо молвил администратор, не поднимая глаз, – У меня информация о вашей супруге.

      – Что? Где она? – спросил с тревогой Стингрей.

      – Мои соболезнования, сэр.

      – Что вы такое говорите?

      – Это ее вещи, которые были при ней, – говоря, гурянин протянул человеку пакет, который держал в руках, – Здесь немногое. Но, тем не менее, мы обязаны передать их вам, как единственному родственнику.

      Майкл не мог произнести больше ни слова, словно впав в ступор. Гурянин, помедлив несколько секунд, осторожно положил пакет на койку рядом с замершим больным. Выждав еще минуту, он так же молча вышел прочь, оставляя человека один на один с обрушившимся на него известием.

* * *

      Голова раскалывалась так, словно ее использовали вместо груши. Дан открыл глаза и его сразу же вырвало. Конвульсивное движение вызвало боль во всем теле, придавленном тяжестью гравитационных кандалов. Реззер, стараясь не делать лишних движений, поднялся на четвереньки, но, почувствовав, как окружающий мир вновь поплыл перед глазами, сел, опершись