Дитя прибоя. Ерофей Трофимов

до места, Лёха первым делом отправился в порт. Капитан рыболовецкого сейнера, окинув парня ироничным взглядом, сходу задал главный вопрос:

      – С чего вдруг решил сюда податься? Только правду.

      – А чего там делать? – пожал Лёха плечами. – Сирота приютский. Ни кола ни двора. Импотент без прописки.

      – Про импотента – это шутка, надеюсь? – растерялся капитан.

      – Она самая, – усмехнулся Лёха.

      – Младшим мотористом пойдёшь? – подумав, спросил шкипер. – Имей в виду, ничего другого тебе никто не предложит. Опыта нет. Мотористов сейчас хватает. Судов почти не осталось.

      – Согласен, – решительно кивнул Лёха. – Только должен сразу предупредить, что жить мне придётся на борту. Не думаю, что на комнату зарплаты хватит.

      – Ну это я уже понял, – вздохнул капитан, качнув седой головой.

      С этого дня Лёха стал моряком. Жил по несколько месяцев в море, отстаивая вахты у молотящего двигателя, а в порту, после путины, занимался мелким ремонтом сейнера и иногда выходил в город прогуляться. Тот выход в море ничем особенным не отличался. Суета подготовки к путине, погрузка топлива и продуктов и, наконец, отход от причала. Их сейнер шёл следом за косяком, и на подходе к мраморному морю небо вдруг потемнело. Барометр показывал штиль, а вокруг сейнера начали вздыматься огромные волны.

      Сменившийся с вахты Лёха выскочил на палубу и едва удержался на ногах. Очередная волна, прокатившись по палубе, чуть не смыла его за борт. Палубные матросы дружно испустили вопль ужаса, и сейнер, начал заваливаться на бок. Дальше Лёха мало что помнил. Оказавшись в воде, он рывком попытался выбраться на поверхность, инстинктивно рванув туда, где было светлее. Вынырнув, парень отдышался, огляделся и с перепугу чуть было не нырнул обратно.

      Море было абсолютно спокойным. А самое страшное, что в пределах видимости нигде не было и намёка на погибший сейнер. Ни людей, ни выпавших за борт вещей, которые обычно всплывают после гибели судна. Только вода и он, Лёха. Вдали парень с трудом разглядел что-то похожее на берег и, усилием воли подавив панику, поплыл в нужную сторону. Через каждую сотню гребков он ложился на спину и пару минут отдыхал.

      До возможного спасения было далеко, так что Лёха старался экономить силы. Наконец, когда от усталости руки уже еле двигались, а в глазах начало темнеть, парень рассмотрел полосу прибоя. Близость берега придала ему сил. Сжав зубы, Лёха сделал над собой ещё одно усилие и, выбравшись на четвереньках на песчаный пляж, рухнул у самой кромки прибоя, потеряв сознание.

* * *

      Ленар сейт-Ваган прожил на белом свете очень долго и повидал всякое. Вот уже два десятка циклов, как, устав от интриг и козней коллег, Ленар удалился из столицы и поселился на берегу серединного океана, с головой погрузившись в свои изыскания. Ему, как человеку, изучавшему предметную магию, было важно понимать, какой предмет из обихода может быть использован как вместилище энергии, а какой может служить оружием.