Предатель. Эль Кеннеди

разбитые в мясо. Я даже не знаю, кто победил. Не помню, почему мы вообще дрались.

      Ах да. Я трахнул девчонку, которая ему нравилась. Поступил не по-братски. Так что я сам нарвался на то, что он вызвал меня тогда на бой.

      – Ты так и не говорил с ним с тех пор, как его перевели? – тихо спрашивает Кейси.

      – Не-а. – По мне пробегают волны недовольства и чувства вины. – Я до сих пор даже не знаю, куда его отправили. У Гейба ужасно строгие родители, так что я не особо удивлен, что они выбрали армейскую школу, про которую сложнее всего добыть информацию.

      – Да, Лукас всегда говорит, что у них невозможные предки. Это его с ума сводит.

      Я мысленно напрягаюсь при упоминании Лукаса. Это глупо, потому что Кейси никто не запрещал иметь друзей. Учитывая, что весь Баллард до сих пор о ней шепчется, да теперь еще и девчонки в Святого Винсента подключились, я, наоборот, хочу, чтобы у нее было как можно больше друзей.

      Но не могу сдержать искру ревности, вспоминая, как близки они с Лукасом Киприаном.

      Не то чтобы с Лукасом было что-то не так. Он хороший пацан. Гейб всегда любил младшего брата, особенно учитывая то, что отец вечно их сравнивал. У Лукаса синдром «младшего брата в тени старшего», и я знаю, что Гейб чувствовал его зависть, потому что вечно пытался поднять мальчишке самооценку.

      – Говорят, стало еще хуже после того, как Гейба поймали с поличным, – говорит Кейси. – Мистер Киприан совсем перебарщивает с Лукасом. Звонит ему практически каждый день и читает лекции про «честный труд», чтобы он не пошел по стопам брата.

      – Может, Лукасу тоже стоит подраться, – не всерьез предлагаю я. – Разрядиться немного.

      – Эй, а что, если я пойду с вами? – предлагает она, отпивая вина. – Сама посмотрю, в чем суть.

      Морщусь от одной только мысли.

      – Плохая идея. Девчонки не ходят на драки. Уж поверь, ты не хочешь там быть.

      – Почему? – Она вызывающе вскидывает бровь. – Потому что я такая хрупкая и нежная?

      – Ага, именно.

      – Грубиян.

      Проблеск ее хулиганской жилки меня смешит. Хотелось бы мне посмотреть, как, по ее мнению, выглядит настоящий бунт.

      – Если тебе так хочется поваляться в грязи, можешь побороться со мной. – Я вызывающе щурюсь.

      Она широко распахивает глаза.

      – Ты не посмеешь.

      Забираю у нее бокал и убираю его в сторону.

      – Еще как посмею.

      И я набрасываюсь на нее. Прежде чем она успевает вывернуться, хватаю ее за талию и опрокидываю на спину. Она извивается, пока я щекочу ее бока и целую ее в шею, и колотит меня по спине и плечам своими кулачками.

      – Ты труп, Феннели, – угрожает она мне сквозь истерический хохот.

      – Пытайся-пытайся, я-то щекотки не боюсь.

      Но я умею подыгрывать, так что я позволяю Кейси найти точку опоры и опрокинуть меня на спину. Она с победной усмешкой усаживается на меня.

      – Моли о пощаде, – заявляет она, явно гордая собой.

      Придерживая ее за бедра, я изо всех сил стараюсь не ткнуться в нее эрекцией.

      – Ладно,