Феликс Дзержинский. Вся правда о первом чекисте. Сергей Кредов

террору».

      А теперь попробуем объяснить следующее. В первых числах апреля 1917 года в революционный Петроград из эмиграции приезжает вождь большевиков. Поскольку он отказывается сотрудничать с деятелями Февраля и начинает готовить «свою» революцию, то сразу попадает под шквал обвинений. Он – опасный человек. Демагог. Разжигает низменные чувства толпы. Горстка авантюристов под его руководством, преждевременно взяв власть, загубит все дело социалистической революции. То и се ему предъявляют, вплоть до сотрудничества с немецким генштабом. Однако в жестокости и приверженности к террору вождя большевиков тогда не обвиняли. Хотя многие знали его по эмиграции прекрасно. Читали его статьи, книги…

      Все становится на свои места, если посмотреть, что писали и говорили в то же время другие политики, даже не очень радикальные. В 1905 году «Искра», издававшаяся интеллигентными социал-демократами, меньшевиками, давала уроки уличных боев. В Москве и Петербурге маячил призрак Парижской коммуны. Это сказалось на тоне революционной печати. Лидер большевиков стремился встроиться в этот процесс – в своей манере, хорошо известной другим социалистам. А вот идеолог эсеров Виктор Чернов погромных статей не писал. Однако его партия вела настоящую войну с правительственными чиновниками, с сотнями жертв.

      А кто тогда не призывал к террору?

      Керенский, незадолго до Февраля: «Как можно законными средствами бороться с теми, кто сам превратил закон в орудие издевательства над народом! С нарушителями закона есть только один путь – физическое уничтожение!»

      Плеханов: «Успех революции – высший закон, и если бы ради успеха революции потребовалось временно ограничить действие того или иного демократического принципа, то перед таким ограничением преступно было бы останавливаться».

      Кадет Маклаков, брат министра внутренних дел, в 1915 году сказал, что для спасения России подошел бы «вариант 1801 года» (имел в виду убийство императора Павла).

      Великая княгиня Мария Павловна, вдова Владимира Александровича Романова – дяди Николая II, сказала председателю Думы Родзянко об императрице Александре Федоровне: «Ее необходимо уничтожить».

      А уж царствующим Романовым кто только не желал страшных кар! На одном из ранних съездов РСДРП обсуждался вопрос об отношении социал-демократов к смертной казни. Предлагалось требовать ее отмены. Кто-то воскликнул: «Что ж это, и Романова нельзя казнить?». В зале раздались смешки. Действительно, нелепость: революция без казни царя!

      В 1907 году муха всеобщей политизации укусила лирического поэта Бальмонта. Он выпустил сборник «Песни мстителя» и в нем стихотворение о «царе-висельнике», которое начиналось словами: «Наш царь – Мукден, наш царь – Цусима, наш царь – кровавое пятно…», а заканчивалось пророчеством-пожеланием: «Кто начал царствовать – Ходынкой, тот кончит – встав на эшафот». Поэту-гражданину пришлось несколько лет отсиживаться за границей. Жалели.

      Убийство 18 представителей царской династии в революцию станет во многом