Эльфийский для начинающих. Наталья Мазуркевич

картошкой понравился? Или глаза зеленые и сердитые так привлекли?

      – Того, что я знаю, недостаточно даже для поступления, – тряхнув головой, чтобы хоть как-то отвлечь его от пристального разглядывания моей персоны, сказала я.

      – И как ты тогда на эльфийском оказалась?

      – А как ты на гномьем? – фыркнула я.

      – Беда… – хмыкнул эльф. – А если перевестись?

      – Только после того, как освободится место, – мрачно ответила я и плотоядно улыбнулась, оглядывая собеседника. – Есть желание посодействовать?

      – А я могу помочь? – сглотнул Алестаниэль, до которого начало доходить, каким именно образом он может мне посодействовать. Судя по бледности, накрывшей его лицо подобно шторму, он подумал о чем-то малоприятном и кровавом.

      – Напиши заявление на отчисление. Или возьми академический отпуск. Тогда твое место освободится, и я смогу его занять, – внесла ясность я прежде, чем эльф успел упасть в обморок или заработать сердечный приступ. Возможно, зря. Практики в оказании первой помощи у меня недоставало, зато в теории я помнила, что сломанные при непрямом массаже сердца ребра являются показателем хорошей, старательной работы спасателя. Наверное, из меня получился бы прекрасный специалист по спасению остроухих. Особенно если вспомню, что испытала, увидев свидетельство о зачислении.

      – Не могу, – простонал парень, отпил из стакана и закашлялся. Кажется, ребята пили не совсем квас. – Если я уйду, отец меня замуж выдаст!

      – Замуж? – нахмурилась я.

      – А как еще назвать ситуацию, когда невесту мне подберут родственники и заставят терпеть ее до конца моих дней. Как подумаю – людям завидовать начинаю. Женился – лет через шестьдесят расстались, и все довольны. А мне мучиться до пришествия Эсталиана, если он вообще вспомнит о своих детях и почтит вниманием.

      – Не повезло, – заключила я и сочувственно хлопнула собеседника по плечу. Даже без членовредительства обошлось.

      – Не то слово. – Эльф поспешил убрать прилипшие к лицу пряди, пока их обожательницы не заметили. – Или ты думаешь, мне у гномов сладко? – продолжил изливать душу остроухий. Я брезгливо поморщилась: если он пришел к гномам и начал говорить о своих проблемах – пиши пропало. Больше чем эльфов гномы не любили только ноющих эльфов, а Алестаниэль успешно вписался в обе категории. Оставалось лишь узнать, сколько гномов обучается на его курсе и… Мне можно ничего не делать. Недовольные соседством труженики молота и кирки сами выжмут его из своей компании. А те немногие, что не гномы, помогут – ради своего будущего. Уж гномы в долгу не останутся.

      – Еще как, – хмыкнула я в лучших эльфийских традициях. Передо мной стояла новая задача: продержаться на эльфоведении до тех пор, пока Алестаниэль не вылетит. Вспомнились слова про дядю, у которого он остановился. Этот вопрос требовал немедленного решения, пока в планы не закралась ошибка: – А кто твой дядя?

      – Дядя? – переспросил эльф, встрепенувшись. – Ты лучше его не упоминай, а то…

      – Появится? – припомнила