Глаза Вселенной видят все…. Виталий Батюк

ачала надо бы тебе познакомиться с милыми очарованиями и для приличия хотя бы улыбнись. То, я смотрю: вечно ты ходишь сам себе на уме со своими наполеоновскими планами. И порой даже не замечаешь самого элементарного, что творится вокруг тебя на земле нашей грешной, да и в жизни безутешной. – Вот эта милая девушка – Диана, – продолжил свой монолог Сергей. Очень милое и очаровательное создание. Ты как поэт должен сам понимать, что именно такие музы и поднимают силу творческой мысли до пленительных небес.

      – Приятно познакомиться, Диана… – девушка внимательно взглянула мне прямо в глаза.

      – Виталий, – немного смущенно ответил я славненькой девчушке и, сам того не замечая, неожиданно слился с ее взглядом.

      Где‑то я все это видел. А почему где‑то? Это именно тот образ, который я воспевал несколько лет назад в своем первом сборнике стихотворений «Небесного цвета глаза».

      Тогда, не совсем опытный, начинающий пробовать свои силы в поэзии, мечтая о большой любви, я написал нежные юношеские строчки:

      «Небесного цвета глаза,

      Как радуги светлой краса,

      До звезд свою музу возвышу,

      В небесных глазах жизнь увижу».

      Теперь рядом со мной был тот образ, преследовавший меня прежде и который сейчас оказался прекрасною явью.

      Кудрявая девчушка с голубенькими глазками и очаровательной, пленительно‑милой улыбкой, напоминающей о том, что сказка – земная, не где‑то там за тридевять земель – она здесь, рядом со мной.

      Вот такую музу я действительно вознес бы до небес, кружил ее в земном нашем мире, а не подбрасывал, как некоторых, с надеждой, что больше не поймаю, – с сарказмом подумал я.

      – Виталя, ау! Ты что – решил Диану загипнотизировать? Девушке всего‑то двадцать три и она все это может воспринять как верх неприличия с твоей стороны. Я уже не беру в расчет возможные интимные твои фантазии, – с усмешкой продолжал балаболить Сергей.

      – Извини, Диана, я просто задумался, – отводя смущенно свой взгляд, пробормотал я.

      – Ничего, ничего, бывает, – радушно произнесла Диана, при этом поворачиваясь к своей подруге. – А это Ирена, моя студенческая подруга. Мы с нею не один год просидели за одной партой, да и не одну тысячу шпаргалок успели поделить на лекциях, и не один десяток парней успели обвести вокруг пальца, да и подарить в придачу им еще множество рожек, – кокетничала со мною Диана.

      – Виталя, а как насчет денег? Ты сегодня олигарх или так, где‑то рядом проходил? – решил прервать все это кокетство Сергей.

      – Нет, Серега, я сегодня, прежде всего романтик. Мои финансы поют прекрасные романсы, и все желания наших славных девушек смогут материализоваться. К примеру, поход в кафешку и распитие там нескольких бутылочек шампанского, а также фрукты из заморских стран я обеспечу. Кто за такую ближайшую перспективу, прошу за мной. Сегодня я ваш Сусанин, – не только заведу… но и угощу, как полагается! И на такси прокачу.

      По дороге в кафешку мы разделились по парам. Я шел с Дианой, а Сергей немного позади. Он по старой привычке «вешал лапшу» о своих чувствах Ирене. Насчет этого он был мастер планетарного масштаба.

      – Диана, расскажи о себе, что сама посчитаешь нужным, – начал я, тогда еще не подозревая, что этот диалог окажется длиною в жизнь.

      – Я учусь в университете, склонна к гуманитарным предметам. Математика, физика для меня настоящий кошмар, похуже всяких там на «улице Вязов». Учусь средне, в отличницы не стремлюсь, не зубрю разные ненужные формулы. Запоминать теоремы, аксиомы не считаю нужным делом. Ведь для общего развития человека главное – общее понимание сути изучаемых предметов, которое формирует его мировоззрение. И здесь важно уметь использовать накопленные знания в практической сфере жизни. А для добра или для зла, это уже зависит прежде всего от самого человека, от его воспитания, нравственности, морали. И, конечно, от обстоятельств жизни, которые так часто берут штурвал ее в свои руки, и мы порою просто плывем безвольно по неизвестному курсу, сквозь пенистые несбыточные грезы, пытаемся их реализовать (со временем, или вовсе оставляем на потом). А сколько судеб так сгорело и непроизвольно сгорает (медленно ли, быстро ли) в далеком беспечно ожидаемом… Ты никогда не задумывался об этом, Виталий?

      – Да, Диана, конечно, думал. А ты, смотрю, любишь читать?

      – Я большой книголюб и если повнимательней ко мне присмотреться да прислушаться, то я истинный большой философ, – по детски весело засмеялась Диана.

      – Вот смотри, Виталя, ходим мы в школы, в институты, и чему нас только там не учат? Например, как упало «товарищу Архимеду» яблоко на его светлую головушку. И какой сенсационный вывод он из этого сделал? Нам также вкладывают в наши головы теорему Пифагора, законы Ньютона, мы пишем разные сочинения на классические произведения доисторических времен на бесценные шедевры Пушкина, Макушкина, Достоевского, советского граммофона Маяковского и любителя осени Заболоцкого, а то еще там какого‑нибудь графа Конского.

      – Не стану оспаривать этих классиков. Пусть живут в сердцах