Стрелы Нептуна. Маня Бриль

разговора с ним я выяснила, что после смерти матери, а умерла она, когда Игнату было тринадцать лет, его воспитанием полностью занялся отец, который до этого участия в жизни сына не принимал. Ну, знаете, так бывает, вроде и живут все вместе, но отцы порой не знают, в каком классе учится их ребёнок, чем он занимается, что любит, а что нет. Вот и у них так получилось, что Игнат до смерти матери воспитывался исключительно мамой и бабушкой, а отец работал и зарабатывал на жизнь. И тут отцу пришлось примерить на себя роль «воспитателя». Будучи человеком строгим, даже немного жестоким, требовал от сына делать всё только на «отлично», быть «мужиком», отдал его в спортивную секцию, хотя до этого парень серьёзно занимался музыкой и творчеством, а что в итоге – в итоге полностью сломал личность Игната. Бабушка от воспитания «мужика» была полностью отстранена. Когда парню исполнилось восемнадцать лет, отец наигрался в воспитателя и отправил отпрыска к бабушке. В итоге Игнат в свои двадцать лет – неуверенный в себе и закомплексованный человек, и даже сейчас, уже не живя с отцом, он боится его осуждения, боится что-то сделать не так.

      – Игнат, чем Вы любите заниматься? – спросила я, уже зная от бабушки, что он прекрасно рисует, но делает это, когда никто не видит, и прячет свои картины.

      – Не знаю, так, особо ничем. Учусь на экономиста, надо профессию получить, которая будет кормить.

      – А что у экономистов не может быть хобби?

      – Наверно, может, но оно не должно мешать работе.

      Чувствуете влияние авторитарного отца?! Это он отправил Игната учиться на экономический, запретив заниматься «малеваньем», хотя парень – творческая личность.

      – Я вот, например, кроме работы, ещё книги пишу. А моя подруга, юрист, крестиком вышивает, а другая – стихи пишет. У вас ведь бывает свободное время? Как вы его проводите?

      – Время бывает свободное, но не часто, много по учёбе делать надо. Ну, а так я иногда рисую, – смущённо ответил Игнат.

      – Как интересно! У меня подруга художник. Видите картину – это она написала, – я показала ему Лилину картину, она мне её подарила на день открытия кабинета.

      – Красиво, – оценил Игнат. – У меня в телефоне есть мои рисунки, их правда немного.

      – Покажите мне, пожалуйста. Мне вот в кабинет бы ещё парочку надо, может, у вас что выберу, – чувствуя, что ключик начал подбираться, попросила я.

      Он показывал мне фото своих картин, постепенно смущение уходило, а из глубины души застенчиво выглядывала творческая личность.

      – Мне очень понравились ваши работы, – искренне сказала я.

      – Спасибо, – уже без смущения ответил Игнат.

      В итоге мы договорились, что Игнат в свободное от учёбы время нарисует мне на заказ две картины, подходящие по стилю к Лилиной.

      Хорошо, что творческое «Я» в Игнате не убили до конца, оно просто спряталось где-то глубоко-глубоко и ждало своего часа.

      И сейчас робкие росточки уверенности в себе и в своих силах будут расти и крепнуть, а с ними вернётся и вера в себя.

      Иногда