Однажды на реалити-шоу. Алайна Салах

из твоего лица всё, что угодно, девочка. Уменьшить нос, увеличить глаза, нарисовать скулы, изменить форму губ. Всего полчаса – и мама родная не узнает.

      – Страшный ты человек, – комментирую я, с вожделением оглядываясь на дверь. – Можно я теперь пойду?

      – А где слова благодарности и слёзы счастья? – Артурчик смотрит на меня с укором. – Я из тебя такую, такую сладкую конфету сделал.

      – Сладкую настолько, что у съёмочной группы при виде меня слипнутся булки. Спасибо тебе большое. Надеюсь, это всё потом ототрётся?

      – Сначала мицелярка, потом гидрофильное масло, затем энзимная пудра или любая умывалка, – Артур воодушевлённо загибает пальцы. – Затем тонер с кислотами, сыворотка с ниацинамидом и какой-нибудь лёгкий кремик. Кожа у тебя хорошая, только слегка суховата.

      – Я половины слов не поняла, но спасибо. Умоюсь мылом.

      – Аха-ха-ха, – весело несётся мне вслед. – Мылом. Хорошая шутка.

      При чём тут шутка? Мыло у меня хорошее, с солями Мёртвого моря, его тётя привезла из Израиля. Уже года два им умываюсь.

      Прикрыв за собой дверь, я открываю мессенджер, чтобы найти сегодняшнее расписание. 5.30 – укладка и макияж 6.30 – костюмер 8.00 – лимузин и начало съёмок.

      Если так начинается понедельник всех телевизионных селебрити, я предпочту скончаться в безвестности. Это же самая настоящая пытка. Сначала тебе дерут волосы феном, потом штукатурят лицо, как стены в хрущёвке, а затем совершенно посторонний человек выберет, что тебе носить.

      – Здрасьте, – я растерянно застываю посреди комнаты, уставленной вешалками. – Мне Марина нужна.

      – Входи-входи, – девушка в джинсах и просторной белой рубашке с красным цветком, нетерпеливо машет мне рукой. – Зовут как?

      – Есения.

      – Так… – её взгляд с профессиональным интересом скользит по мне от кроссовок до темечка. – Всё ясно… Брутальная секси.

      Заявив это, она принимается звонко щёлкать вешалками, оставляя меня обдумывать столь спорное резюме. Брутальная секси? И что это значит? Что на меня напялят шмотки Лары Крофт?

      – Белая майка – маст хэв, – напевает Марина, пихая мне в руки топ и короткую кожаную юбку. – Двойная цепочка на шею… Браслет… Ботинки милитари… Серьги…

      – У меня дырок в ушах нет, – вставляю я.

      Костюмерша смотрит на меня с недоумением.

      – А куда делись?

      – Да их не было никогда.

      – Странно, – бормочет она себе под нос, откладывая бархатную коробку в сторону и заменяя её футляром побольше. – Тогда заменим на имиджевые очки.

      Через минуту я стою со всученным мне добром в примерочной.

      Ещё через две минуты я разглядываю в зеркале своё отражение.

      – Я так никуда не пойду! – рявкаю я, повернувшись к донельзя довольной Марине. – У Лары Крофт хотя бы были косичка и оружие! А у меня ни того, ни того! Да я же вылитая шлюха!

      – Как шлюха выглядит та, кто была перед тобой, – назидательно произносит она. – Ушла, кстати, очень довольной. А ты выглядишь