Три жизни, три мира. Записки у изголовья. Книга 2. Тан Ци

на пике своего величия, неразлучники могли только мечтать. Кто бы мог подумать, что герой преданий, не покинувший Рассветный дворец даже во время восстания Темного владыки, которое семьдесят тысяч лет назад сотрясло небо и землю, вдруг спокойно отринет божественные силы и хладнокровно войдет в магический строй?

      Никто.

      Среди коленопреклоненных подданных имелось немало тех, кто был наслышан о владыке и Цзи Хэн. В прошлом все украдкой гадали: нет ли некой тайной связи между Дун Хуа и придворной наставницей по музыке? Кто бы мог объяснить, что за сцена произошла у всех на глазах?

      Никто.

      Потом потрясенных и сбитых с толку подданных вдруг озарило.

      Помыслы досточтимого владыки высоки, как ясное небо; добродетель владыки сиянием затмевает солнце и луну. Как сей образец нравственности и добродетели может запятнать себя презренными желаниями пыльного мира? Разумеется, Цзи Хэн, как и пойманная в ловушку принцесса Цзюгэ, не имеет никакого отношения к владыке. Он рискнул всем, чтобы спасти принцессу Цзюгэ, не иначе как из милосердия, свойственного великому небожителю.

      Как посмели они, с их ничтожным умом, приписывать непогрешимому владыке столь презренные мысли? Позор, страшный позор.

      Пристыженные и жестоко корящие себя за собственную ограниченность неразлучники посмотрели наверх, чтобы проверить, не изменилась ли ситуация за магическим барьером в худшую сторону. Посмотрели. Протерли глаза и посмотрели еще раз, как тяжелораненый владыка, чья добродетель затмевает солнце, медленно поднял руку и коснулся лица принцессы Цзюгэ.

      Пристыженные подданные затаили дыхание.

      …Этот жест ведь можно расценить как заботу о младшем небожителе?

      Через мгновение пришлось протереть глаза еще раз: владыка невозмутимо заправил выбившуюся прядь принцессе Цзюгэ за ухо, посмотрел на девушку, а после осторожно и нежно обнял.

      Пристыженные подданные перестали дышать.

      …Может, это такой новый способ проявлять заботу о младших на Небесах?..

      Но им пришлось тереть глаза еще усерднее: владыка коснулся губами лба принцессы Цзюгэ и замер, будто успокаивая девушку. Затем сжал принцессу в объятиях еще крепче.

      Стыд коленопреклоненных подданных развеялся без следа. Все судорожно втянули ледяной воздух. Грудь каждого из присутствующих лихорадочно вздымалась. Все думали об одном.

      Неужели что-то может взволновать досточтимого владыку? Неужели сердце владыки дрогнуло? И прямо у них на глазах? О небеса, вот же удачи привалило!

* * *

      Никто не узнал, случилось ли потом еще что-нибудь важное. В самый разгар всеобщего волнения откуда ни возьмись надвинулись плотные облака, которые заволокли источник Развеянных тревог. Взору теперь открывалась лишь густая тьма.

      Когда чернильные облака разошлись, в магической сфере не осталось даже теней владыки и принцессы. Только четыре питона все так же упрямо сторожили эту похожую на стекло хрупкую пустую оболочку, с шипением выплевывая струи ядовитого воздуха.

      В глазах