Нашествие. Дмитрий Владимирович Лазарев

как говорят местные. Кое‑какие из моих недавних операций можно занести в учебники для молодых инферов. Чего стоило хотя бы прикинуться старухой‑уллийкой, чтобы натравить Алину Баркову на ее мужа!

      Он довольно захихикал.

      – Рогожин сейчас в состоянии войны с эдемитами? – поинтересовался толстяк.

      – Не на жизнь, а на смерть. Он ухлопал одного из ближайших помощников Пириэла, а этот фрукт подобного никому не спускает.

      – Но Рогожин сбежал. Надеюсь, вы позаботились, чтобы эдемиты его нашли?

      – А как же?! Я даже выделил Пириэлу одну из наших лучших ищеек, причем подал это так, что он, наверное, думает, будто буквально вырвал ее у нас угрозами и посулами. А надо вам заметить, что мало среди эдемитов столь искушенных интриганов, как этот мерзавец. Надуть такого – уже высший пилотаж.

      – Отлично, а как там наш Темный Повелитель?

      – С этим даже и работать особо не пришлось. Совсем свихнулся от жажды власти. Он начал широкомасштабное вторжение. Скоро он, эдемиты и Рогожин схлестнутся так, что небу жарко станет.

      – Превосходно, Маурезен! – восхитился толстяк. – Мы очень довольны вашей работой.

      Улыбка внезапно исчезла с лица франта. Черты его лица стали жесткими, а в глазах на мгновение мелькнули багровые огоньки.

      – Во‑первых, – холодно сказал он, – какова бы ни была защита, не стуит бросаться именами. А во‑вторых, прошу не забывать, что я работаю не НА ВАС, а НА СЕБЯ! Просто интересы наши пока совпадают!

      Толстяк примирительно поднял руки ладонями вперед:

      – Не надо заводиться! Я лишь выразил свое восхищение вашей успешной деятельностью. Только и всего.

      Улыбка вернулась на лицо франта.

      – Ладно, забыли. Однако, думаю, нам пора расходиться. Вы первый.

      Толстяк поднялся, положил на стол деньги за свой заказ и с улыбкой произнес:

      – Если что, у нас есть координаты друг друга.

      – Конечно, до встречи!

      Толстяк вразвалочку двинулся к выходу из зала, а тот, кого он назвал Маурезеном, проводил его взглядом, весьма далеким от дружелюбия. Подождав немного, он подозвал официантку и расплатился, порадовав ее немалыми чаевыми.

      Выйдя из зала, он нажал кнопку вызова лифта. Двери открылись практически сразу. Он зашел в кабину и уже нажал кнопку первого этажа, когда в дверях появился в дупель пьяный широкоплечий мужчина под два метра ростом. Пошатнувшись, он ввалился в кабину, толкнув при этом Маурезена и обдав его запахом перегара. Тот поморщился и, дождавшись, пока двери закроются и лифт тронется, тихо, но отчетливо процедил:

      – Пить надо меньше!

      – А это не твое собачье дело, урод! – с пол‑оборота завелся пьяница. – У нас свободная страна. Хочу – пью, хочу – нет. Может мне наблевать на твой красивый костюмчик, чтобы до тебя дошло, а, козел?!

      Маурезен усмехнулся и щелкнул пальцами. Пол под ногами пьяницы расступился, и он ухнул в образовавшуюся пропасть, но в следующую секунду инфер сделал хватательное движение, и тот застыл с вытаращенными от ужаса