Пан Володыевский. Генрик Сенкевич

люди, которые считают это особой прелестью и даже редкостью. Как она посматривает на тебя! Я это именно и написал Скшетуским. Не правда ли, что она похожа на Биллевич?

      – В первую минуту я не заметил этого, но весьма возможно, что сходство есть, особенно в фигуре и росте.

      – Ну, слушай теперь, что я тебе скажу: попросту, открою тебе семейный секрет, так как ты наш друг и должен знать его: берегитесь, чтобы не сделать зла Володыевскому, так как мы с Маковецкой предназначили ему одну из этих двух девушек.

      Заглоба пристально посмотрел в глаза Кетлинга, который побледнел и спросил:

      – Которую?

      – Дро-га-евскую, – медленно произнес Заглоба.

      Кетлинг молчал и молчал так долго, что Заглоба наконец спросил:

      – Ну, что ты скажешь? А?

      Рыцарь изменившимся голосом, но громко произнес:

      – Можете быть уверены, что я не дам воли своему сердцу, если это принесет вред Володыевскому.

      – Ты уверен в этом?

      – Я много раз побеждал себя в жизни, – отвечал рыцарь. – И вот вам слово честного воина, пароль, что я не позволю себе этого.

      Заглоба бросился к нему с раскрытыми объятиями.

      – О, Кетлинг! Позволяй себе сколько можешь и сколько хочешь!.. Ведь я шучу и только хотел испытать тебя. Мы Басю наметили для Михаила, а не Дрогаевскую.

      Лицо Кетлинга просияло истинною радостью, и он схватил Заглобу, долго сжимал в своих объятиях и, наконец, спросил:

      – Разве они уже любят друг друга?

      – Кто же может не любить моего мальчика, кто? – отвечал Заглоба.

      – Значит, и обручение уже было?

      – Нет, обручения еще не было, потому что Михаил не успел опомниться от горя, но все-таки будет, положись на меня! Хотя девушка все виляет хвостом, как ласточка, но она страшно расположена к нему, так как для нее самое главное – сабля…

      – Да, я заметил это, – перебил его сияющий Кетлинг.

      – Гм!.. Ты заметил? Миша все еще плачет по прежней невесте, но если ему кто понравится, так это наверное «мальчишка», потому что она больше похожа на Анусю, только моложе и потому не так стреляет глазами. Неправда ли, все хорошо складывается? Я ручаюсь, что обе свадьбы будут во время элекции!

      Кетлинг, не говоря ни слова, обнял Заглобу и прижался своим белым лицом к красной щеке старого шляхтича, так что тот только засопел. Наконец Заглоба спросил:

      – Значит, Дрогаевская порядком задела тебя за живое?

      – Не знаю, – отвечал Кетлинг. – Знаю только одно, что едва глаза мои узрели это неземное создание, как я тотчас же подумал, что мое сердце могло бы полюбить только одну ее, и в ту же ночь я предался приятной истоме и вдохам, отгоняя сон от себя прочь. С этого момента она завладела мной, подобно царице, владеющей покорным и верным народом. Любовь ли это, или еще что, я не знаю!

      – Но ты знаешь, что это дело сделать – не шапку купить, не три локтя сукна, не подпругу и не подхвостницу; это не колбаса с яичницей и не манерка с водкой.