Академия Иларгиарен: Тучи сгущаются. Мира Амортис

ненадолго замолчал. Возможно, искал нужные слова или собирался с силами. Когда полуэльф снова заговорил, его голос стал ровным, почти безразличным, как будто он рассказывал не о себе, а о ком-то другом.

      – Мне было девять природных циклов, когда я стал носителем Артефакта. Это не было моим выбором, как в твоем случае. – Он отвел взгляд, погрузившись в воспоминания. – Сердце Ночи появилось, когда мои родители погибли от рук некромантов. Они умерли прямо у меня на глазах. И тогда, в тот самый миг, в воздухе возник Артефакт, выбравший меня своим наследником.

      Он сделал паузу, но Варвара не осмелилась прервать его.

      – Чтобы стать носителем даже простого артефакта, нужно пройти День Становления Магии. Но это был Высший артефакт, еще и вобравший в себя два других: Артефакт Лунного Серпа, усиливающий интеллект – его отец носил как медальон, – и Артефакт Лунной Защиты, созданный им для матери.

      Варвара заметила, как пальцы Лириса крепче сжали чашку. Полуэльф явно боролся с лавиной воспоминаний, которые могли захлестнуть его.

      – Артефакт жег меня изнутри, – продолжил он. – Боль была такой, что я терял сознание и сходил с ума. Я был ребенком. Я не понимал, что со мной происходит. Не знал, как справиться с этой силой…

      Лирис опустил взгляд на чашку, но, казалось, не видел ее. Его глаза были устремлены куда-то в прошлое, где вместо кофе перед ним стояли образы, которых он не мог забыть.

      – Когда я впервые потерял сознание от Артефакта сразу после смерти родителей, очнулся я не среди друзей, которые могли бы поддержать. Нет. Я очнулся на столе в замке Единого Магического Союза. И меня не отправили домой. Даже не к родственникам. Меня отправили в лабораторию. Там меня исследовали маги, пытаясь понять, смогу ли я вообще выжить.

      Варвара затаила дыхание. Ее собственные события вспыхнули в голове: девушка вспомнила Альрика и его рассказы. Он тоже говорил об исследованиях, о том, как его, обнаженного, помещали в стеклянную капсулу, наблюдая за ним, как за подопытным.

      «Неужели и Лирис прошел через такой же ад?» – подумала она, с трудом подавляя желание задать вопросы. Но понимание удержало Хранительницу от лишних слов.

      Лирис не нуждался в сочувствии. Он рассказывал это не ради жалости или любопытства. Он делился своей болью – выжженной внутри навсегда. И Варвара поняла: сейчас он раскрывал перед ней не просто свои воспоминания, а часть себя, которую показывал только тем, кого считал достойным.

      – После исследований мне позволили попрощаться с родителями, – продолжил Лирис. – На их церемонии Превращения в лунный свет. А потом меня отправили в Академию Эйлифурис. На самый север, на остров в землях Нордхейм, вдали от всего.

      Полуэльф заговорил жестче, точно выстраивая стену между собой и отголосками памяти.

      – Никто не был уверен, что я выживу. Там находились два единственных в землях Лофодис носителя Высших Артефактов. Остальные маги даже не понимали, что со мной происходит. Теория оказалась бесполезной – как