Состязательность на предварительном следствии. Андрей Макаркин

143. В. А. Рязановский, разделяя подобную точку зрения, сделал более точное утверждение: «Интересы публичные, интересы правильного отправления правосудия требуют достижения материальной истины, которая является целью процесса»144. Действительно, принцип истины не является принадлежностью какого бы то ни было морфологического типа судопроизводства, это элемент публичности в правосудии.

      При этом стремление к объективной истине есть не требование законодателя к каждому участнику процесса, а, скорее, непреодолимое условие их деятельности. Будучи уверенной в своей правоте, каждая из сторон, не боясь разоблачения в суде, заявляет и исследует доказательства в ходе гласной процедуры, ведет уголовноправовой спор, стараясь обосновать свою позицию. А суд создает необходимые процессуальные условия для всестороннего и полного исследования доказательств сторонами процесса. «Установить истину в уголовном процессе, – утверждает П. А. Лупинская, – означает познать прошедшее событие и все обстоятельства, подлежащие установлению по уголовному делу в соответствии с тем, как они имели место в действительности»145. Именно на достижение объективной истины направлена деятельность по установлению фактических обстоятельств дела146.

      Безусловно, потребовать стремления к объективной истине законодатель вправе далеко не от всех участников судопроизводства, а лишь от органов уголовного преследования, поскольку именно их деятельность зачастую является главным источником движения процесса, только они обладают всеми возможностями государственной власти. В силу этого требования они обязаны осуществлять поиск как обвинительных, так и оправдательных доказательств. Противоположная сторона и иные участники вправе этого и не делать, что не лишает их возможности воспользоваться этим правом. Очевидно, что такой порядок предоставляет стороне защиты дополнительное преимущество. И только суд в состязательном процессе не только не обязан, но и не вправе осуществлять поиск новых доказательств. Принцип истины в его деятельности находит свое выражение в том, что суд оценивает исследованные доказательства в совокупности по своему внутреннему убеждению и определяет, насколько они соответствуют истине, решая, какие из них заслуживают доверия с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности. «…То, что признается судьей, должно быть согласно с действительностью, должно быть истиною»147. Данное положение закрепляется принципом свободы оценки доказательств, или оценки доказательств по внутреннему убеждению (ст. 17 УПК)148. Только такой способ оценки доказательств может быть свойствен независимому суду как неотъемлемому элементу состязательности. В новом УПК принцип истины прямо не закреплен. По-видимому, сказалось влияние дискуссии последних лет. Однако законодателю не удалось избежать ориентации на всесторонность, полноту и объективность

144

Рязановский В. А. Указ. соч. С. 65.

145

Уголовно-процессуальное право Российской Федерации / Отв. ред. П. А. Лупинская. С. 161.

146

Н. П. Герасимова даже выделяет установление фактических обстоятельств дела в качестве самостоятельной стадии правоприменительного процесса (см.: Герасимова Н. П. Установление фактических обстоятельств дела в правоприменительной деятельности (на основе материалов органов внутренних дел): Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М., 2000. С. 4, 16–18).

147

Викторский С. И. Указ. соч. С. 61.

148

Боботов С. В. Правосудие во Франции. М., 1994. С. 162–163; Вандышев В. В., Дербенев А. П., Смирнов А. В. Указ. соч. Ч. 1. С. 47–51; Паршин А. И. Указ. соч. С. 8–10; Смирнов А. В. Модели уголовного процесса. С. 80–82; Строгович М. С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1955. С. 142–158.