Такая вот зебра в клеточку. Вероника Чуркина

несколько раз дыхательные упражнения. Сколько лет я не чувствовала себя так прекрасно? Дай бог вспомнить. Жизнь хороша – и это главное. Умничка я, умничка. А зовут меня… И тут я зависла. Как же меня зовут? Я начисто забыла, как звучит моё имя. Кто я? Я стояла в большой светлой комнате с огромной шикарной кроватью под богатым ажурным балдахином. Я стояла посреди этой комнаты и в потугах морщила лоб, напрасно ожидая озарения. Не озарило. Мой мозг был чист, как лист бумаги. А что говорит обстановка жилища? Вся комната была оформлена в лёгких сиреневых тонах. Прикольно, миленько. Это я придумала? Я здесь живу? Не знаю. Я прошлёпала босыми ступнями к зашторенному окошку. Подоконник оказался неожиданно высоко, мой подбородок почти касался подоконника. Выглянула в огромное окнище. Там яблоки висели на деревьях, а среди веток открывался кусочек ясного синего неба. Так, это мне не интересно, не сейчас. Пошлёпала в обратную сторону и почти дошла до дверей. Ага, шкаф огромный с большим зеркалом до пола. То, что надо! Я подошла поближе и увидела в зеркале девчонку в длинной розовой и в рюшечках ночнушке. Из ночной рубашонки торчали тоненькие ручки и ножки. Так я ребёнок! Хотя этот факт не объясняет, почему я ничего не могу вспомнить. Что ж, идём дальше. Толкнула входную дверь, и она распахнулась с трудом, но подалась под моим напором и освободила проход. Вышла. Ноги приятно холодил каменный пол. По привычке прикрыла за собой дверь. Ого, я ещё и воспитанная девица! Надо же! Широкий коридор куда-то вёл, и я отправилась на его изучение. Окон не наблюдалось. Светильники были подвешены высоко над полом и горели тускло. Неожиданно коридор закончился залом. Пустоватый какой-то зал. На самом видном месте висел огромных размеров портрет. На портрете была намалёвана тётенька сидящая верхом на крылатом звере. Даже на картинке зверь вызывал ужас, такой был страшный. Все три головы зверя разевали пасти и пускали из ноздрей струйки дыма. Тётенька на портрете недобро улыбалась оскалив зубы. Не, я её не знаю и никогда не видала раньше. Пошлёпала дальше, а дальше была каменная и очень широкая лестница ведущая вниз. Я решительно пошагала по широким ступеням. Шлёп, шлёп, шлёп, вышла в огромный зал со множеством чудесных люстр под потолком. Блестящие камушки свисали с потолка длинными струями дождя. Камушки переливались разноцветными огоньками под лучами солнца. А солнце попадало на роскошные люстры из широко распахнутых дверей. Двери выходили в сад. В саду как в раю весело щебетали невинные пташки, сияло в окружении пушистых облаков яркое солнышко и пронзительно голубело бездонное небо.

      Меня так магнитом и потянуло в это райское место. Я ускорилась, ножки затопотали по чисто намытому полу. Звук моих босых ножек гулко раздавался по огромному залу. Ну и эхо здесь! Я счастливо рассмеялась. И тут откуда-то сбоку появилось чудовище. Это была огромная кошка размером чуть меньше человека. Киса уверенно шагала ко мне на задних лапах. Более того, на чудовищной кисе было надето красивое длинное платье зелёного цвета в чёрный горошек. Белая киса с голубыми глазами подошла ко мне, взяла за руку и повела обратно к лестнице.

      – Ах, дорогая Тильдочка! Ты не должна сбегать с утра в сад, да ещё в таком непотребном виде. Надо переодеться и позавтракать, – неожиданно ласковым тоном произнесла киса. Значит, она не съест меня?

      – Давай-ка я тебя, дорогая маркизочка, наряжу покрасивее и отведу в столовую. За одно продолжим учить этикет, – вещала киса ведя меня по лестнице. Спускаться было куда веселее. Мы шагали неровно. Она делала шаг, я же успевала ступать два раза, но мелкими шажками. Её пушистые лапки ступали почти бесшумно.

      – Я не хочу учиться, – вырвалось с моего непослушного языка.

      – Ну же, дорогая Тильдочка, не надо капризничать. Тебе надо дорасти до настоящей маркизы и заниматься взрослыми делами.

      – Не хочу быть взрослой и делами заниматься тоже не хочу, – буркнула я сердито смотря на кису исподлобья.

      – Тильдочка, мы это уже обсуждали. Ты должна, дорогая, набраться сил, управлять своими многочисленными вассалами.

      – Кто такие вассалы?

      – Вассалы – это твои подданные и в основном крестьяне.

      – Кто такие крестьяне?

      – Ты и это не помнишь? Странно. Крестьяне – это люди, что работают на благо маркизы Матильды Техбесской.

      – Кто такая маркиза Матильда?

      – Это ты, Тильдочка! Ты дорогая, – голос кисы сорвался и зазвучал по-другому.

      – Я маркиза? А ты кто?

      – Я Леда, твоя служанка. Ты меня не помнишь? – голос кисы стал озабоченным, как у взрослой тётеньки. Кошачья мордочка с печальными глазами смотрелась презабавненько.

      – Ле-еда, – протянула я. Слово-то какое! Словно леденец во рту перекатывается. Киса Леда – моя служанка. Ага. А я её маркиза. Ага… Ничего не понимаю!

      Леда поставила меня посреди комнаты, стянула через голову ночнушку, помогла надеть пышное в рюшах платье. Застегнула его сзади на пуговицы и подала туфельки с бантиками:

      – Надевай, – я всунула ножки в обувку и топнула по полу. Каблучок звонко стукнул по поверхности каменного пола. Я с удовольствием хохотнула. А потом и вовсе подпрыгнула, опля!

      – Ну-ну, не шали,