От плена до алтаря. Владимир Капаев

их получатся настоящие защитники Родины?

      Его мысли прервал сидящий за столом военком.

      – Спасибо, товарищ майор, за хорошее выступление. Можете садиться.

      – Итак, – Карпычев замолчал на секунду, вздохнул и уставшим голосом продолжил, – вопросы есть?

      Не дождавшись ответа, улыбнувшись, проговорил:

      – Значит, вопросов нет. Сейчас предоставляем слово уважаемому человеку нашего города – отцу Владимиру.

      Военком посмотрел на рядом сидящего за столом батюшку и с каким-то теплом в голосе тихо прошептал:

      – Отец Владимир, пожалуйста, скажите пару слов перед пацанами.

      Широкоплечий мужчина в чёрной рясе, с большим крестом на шее, в знак согласия кивнул головой, энергично встал из-за стола и медленным, прихрамывающим шагом направился к трибуне.

      – Ну, сейчас начнёт проповедь, – ехидно проговорил майор, усаживаясь за столом. – Товарищ подполковник, это вы его пригласили?

      – А вам что, проповеди не нравятся? – улыбнувшись, ответил Карпычев.

      – Честно говоря, эти святоши – самые настоящие рвачи и хапуги.

      – Борис Иванович, вы приехали в наш город совсем недавно. Всего лишь год работаете в военкомате, а рассуждаете о людях, словно всю жизнь их знаете.

      – Да что про них знать, товарищ подполковник. Вы только посмотрите, в каких они дворцах живут. На каких крутых тачках разъезжают.

      – А вы видели, на какой он тачке разъезжает? – строго спросил Карпычев.

      – Нет, не видел.

      – Ну, если не видели, так закройте рот, товарищ майор, и не… – подполковник еле сдержался, чтобы не высказать дальше слово, которого нет в словаре Даля.

      – Да я, это… моя точка зрения, – сразу смутился Борис Иванович.

      – Вот и держите свою точку зрения при себе, – уже более спокойно проговорил военком.

      Такой реакции со стороны коллеги майор не ожидал.

      – Что это с ним? – подумал он. В одну минуту Бориса Ивановича захлестнула обида. Старовойтов приехал в эту дыру, надеясь, что станет военкомом. А этот пенсионер, – он косо посмотрел на Карпычева, – десять лет как вышел на выслугу и всё продолжает работать. Незаменимый, мать твою. Ждёт, пока ногами вперёд не вынесут.

      В это время батюшка поднялся на трибуну.

      – Я на данном мероприятии впервые. Поэтому, дай Бог здоровья военному комиссару за приглашение. Буду немногословен, – начал он громким, командным голосом. Всё, что вы хотели услышать, здесь уже сказали до меня. Добавлю только одно: служить в армии надо уже потому, чтобы получить первоначальные азы военной науки. Если каждый из вас не захочет это делать, кто должен пойти вместо вас – ваши сёстры, матери, отцы? И самое главное, ребята, живите в душе с Богом. Поверьте, Он всегда с нами. И куда бы вас судьба ни забросила, будете вы служить или нет, в любой сложившейся ситуации оставайтесь людьми. Умейте защищать своё достоинство и честь, не опускаясь ниже плинтуса и не превращаясь в половую тряпку. У меня всё.

      – Молодец, батюшка! – послышались одобрительные голоса из зала.

      Вдруг в первом ряду встал молодой человек с аккуратно подстриженной бородой.

      – А можно вопрос? – спросил он с нагловатой улыбкой на лице.

      – Да, пожалуйста, – спокойно ответил священник.

      – Правда ли, что вы ненавидите тех ребят, которые носят бороды?

      Зал мгновенно оживился и зашумел.

      – Молодец, Ермаков, уважуха! – послышались одобрительные голоса в поддержку вопроса.

      – Товарищи призывники, – не сдержался Карпычев, – это вопрос личного характера. Задавайте вопросы по существу.

      – Ничего страшного, военком, – пробасил батюшка, глядя прямо в глаза Карпычеву. – Как поёт Владимир Высоцкий, я все вопросы освещу сполна, – с улыбкой проговорил отец Владимир. Он кашлянул в кулак и всем телом повернулся в сторону зала.

      – Что значит «ненавижу»? Я не Господь Бог и не вправе кому бы то ни было приказывать, как ему ходить и как одеваться. Но мне действительно не нравятся ребята бритоголовые, с серьгами в ушах, с бородой и разными татуировками на теле. Все эти понты и ваши стёбы ради модных трендов, желание шокировать – всё это чуждо закону любви Христа, Распятого и Воскресшего из мёртвых. Некоторые полагают, что бороды, татуировки, петушиные причёски сделают их красивее. Это говорит о желании улучшить то, что создано Богом. Или указывает на комплекс неполноценности и на то, что вы не удовлетворены своим телом, а также свидетельствует о потребности в новой идентичности, поиске своего иного, более интересного «я», что характерно для переживающей кризис личности. И если говорить мирским языком, всё это настоящий выпендрёж, желание выделиться из толпы. Обидно порой от того, что хорошие ребята перестали быть похожими на настоящих мужчин.

      – А почему сами не носите бороду, вы же священник? – послышался чей-то крик из середины зала.

      – А это его модный тренд! – добавил кто-то под общий хохот толпы.

      Отец