Сумасшедшая реакция. Ария Деви

офис решила поехать на такси. Потому что, если честно, побаивалась в таком белом виде ехать на общественном транспорте.

      Таксист попался разговорчивым, что, в общем-то, не редкость. За эту почти часовую поездку я узнала, что он разводится с женой, тёща его стерва, а дети – неблагодарные рты. И вообще, лучше бы он тогда на своей однокласснице Ирке женился.

      Но хоть я слушала в пол-уха и очень красноречиво кривилась от нелестных отзывов в сторону его близких, в какой-то степени была благодарна этому мужчине. Ведь чем ближе я была к офису, а стрелка – к назначенному времени, меня всё больше потрясывало, мурашки всё сильнее кололи спину, а щёки горели. Таксист меня немного отвлёк.

      И все равно. Грудь сверлило какое-то предчувствие, от которого я пыталась избавиться дыхательной гимнастикой. Но оно не исчезало. Наверняка у меня вызывал отторжение тот факт, что этот Салихов не слишком-то приятный человек. Людей с тяжёлой энергетикой я плохо переносила, а тут ещё и такой ответственный момент для меня. Да, я должна была только наблюдать за ходом встречи, но от этого не чувствовала себя менее напряжённой или ответственной.

      Поднявшись на пятнадцатый этаж, направилась прямиком в папин кабинет. Он у него находился напротив маминого и выполнял функцию переговорной.

      Когда уже потянулась к хромированной ручке двери, услышала приглушённые голоса родителей. Остановилась, прижалась к дереву ухом и затаила дыхание, дабы не перебить разговор своими вздохами.

      Наверняка они находились у длинного стола для переговоров, ближе к выходу, поэтому слышала я почти каждое их слово…

      – Вить, давай немного переждём… Тем более у вас на носу важная встреча. Ты же знаешь, какая Анюта у нас эмоциональная… Вечером, дома обо всём расскажем. Хорошо, любимый? – промурлыкала мама, и… что они там сказать мне хотят такого эмоционального?!

      – Хорошо… – вздохнул на этот раз папа.

      А дальше по звукам стало ясно, что начались телячьи нежности. Улыбнулась и, резко открыв дверь, выкрикнула:

      – Всем стоять, руки за голову!

      От моей внезапной эскапады родители вздрогнули: мама соскочила со стола переговоров, а папа поднял руки высоко над головой.

      – Аня! – строго выдохнул папа, одёргивая пиджак вниз, пока я заливалась смехом.

      – Шишиб!4 Я чуть не упала!

      – Ма-а-м, – протянула я с удивлённой улыбкой, укоризненно качая головой. – А чего вы так испугались, а? Разве есть на чём вас ловить? Вы что-то скрываете? – прищурилась с подозрением в конце, цокая каблуками по плитке в сторону родителей.

      – Ты о чём, Ань? – нахмурился папа. И, надо сказать, играл он несведущего очень и очень плохо.

      А мамин взгляд сполз с моего лица на ноги, и её глаза восхищённо вспыхнули.

      Ладно, я уже поняла, что никто ничего мне пока рассказывать не собирается. Поэтому кисло встала в позу на одобрение.

      – Ну, наконец-то! Моя дочь в нормальной одежде. Посмотри, какая красавица. Ну, Анют?

      Мои глаза тут же закатились к потолку, а я тихо рассмеялась.

      – Мама права, – подключился

4

«Шишиб» – «Твою мать», татарское ругательство.