Вишни для Марии. Татьяна Тронина

это был Ахмед. Лежал, скрючившись, на боку, обхватив себя руками, и дрожал. Мария потянула руку, осторожно коснулась его лба. Ладонь обожгло жаром.

      – Ахмед! Это я, Маша… вы меня слышите?

      Тот застонал, дернулся, как будто хотел что-то сказать.

      – Сейчас я доктора позову… – Мария побежала через сад, через дырку в заборе – к Ласунской. – Нелли! – закричала она издалека. – Он действительно болен, у него жар! Надо доктора, срочно. Он даже говорить не может!

      – Кто, Ахмед? Так ты была у него сейчас, дурочка? Туда ходила? Господи, он же убить тебя мог… Сейчас я Насте позвоню.

      Настей звали фельдшерицу. Настя жила на том берегу, в Болшево.

      …К тому времени, как на разбитом, дребезжащем «уазике» приехала фельдшерица, у ворот «вишневого сада» собрались люди – Ласунская, Рожкина, еще несколько соседей.

      – Так, где больной? – вышла из «уазика» полная, румяная женщина лет сорока. – Куда идти? Ворота-то закрыты!

      – Ко мне, сюда… Там через дырку в заборе можно пройти! – Мария позвала за собой. Потом опомнилась – фельдшерица Настя сквозь проем в заборе не протиснется. – Хотя нет, я сейчас сама попробую с той стороны ворота открыть…

      Побежала обратно, через свой участок в сад. К счастью, калитка в воротах открывалась легко, надо было лишь нажать на специальную кнопку.

      – Сюда, в дом… Я захожу – а он не отвечает. Лежит, стонет. У него жар, понимаете…

      – Понимаю, чего уж, – философски вздохнула Настя.

      Ахмед уже не лежал, а сидел – пытался встать и не мог. Пунцовое от жара лицо, хриплое дыхание. Увидев непрошеных гостей, хотел возмутиться, но закашлял, упал назад, на подушку. Опять зашевелился.

      – Куда! Лежи-лежи! – строго прикрикнула на него Настя. – Упадешь ведь… Ой, дедушка-то наш и правда горит весь. Дай тебя послушать, дед… И не толкайся, тоже мне. Дыши…

      Настя осмотрела Ахмеда, который был даже не в силах ей сопротивляться, и изрекла свое резюме:

      – В больницу надо.

      – Нет, – сипло исторгнул из себя Ахмед.

      – Ну ты ж не хочешь помереть тут, дед? – удивилась фельдшерица.

      – Нет! Не поеду.

      Ласунская и Рожкина, а также другие местные жители, стоявшие в дверях, принялись уговаривать Ахмеда ехать в больницу.

      Тот еще больше разозлился:

      – Нет! Я тут дом сторожу! Мне нельзя! Нет!

      – Тебе уколы надо делать, каждый день, понимаешь…

      – Ты делай!

      – Да на мне три деревни, уйма больных, и прием я еще веду, с утра… У меня нет времени к тебе каждый день ездить, – пыталась втолковать Ахмеду Настя.

      – Давайте я буду ему уколы делать, – вдруг сказала Мария. – Я не медсестра, но я умею. Я отцу их делала, и матери… Я умею.

      – Умеешь? Ну и славно. Присмотришь тогда за дедом, – сразу же согласилась Настя. – А будет ему хуже – сразу же мне звони. Вот рецепт на лекарство. На станции аптека, там купишь… Я тут все написала, что и как.

      У Насти зазвонил сотовый.

      – Алло! Что, уже рожает?! Блин, я же сказала, ее вчера