Пестрые рассказы. Антон Чехов

не чуждаются вашего ремесла.

      – Про генералов, ежели угодно, я и сам могу вам объяснить.

      Фельдшер Иванов слегка выпивши.

      – По нашему медицинскому рассуждению, – говорит он, – ты скипидар и больше ничего.

      – Мы вашу медицину понимаем… Кто, позвольте вас спросить, в прошлом годе пьяного плотника вместо мертвого тела чуть не вскрыл? Не проснись он, так вы бы ему живот распороли. А кто касторку вместе с конопляным маслом мешает?

      – В медицине без этого нельзя.

      – А кто Маланью на тот свет отправил? Вы дали ей слабительного, потом крепительного, а потом опять слабительного, она и не выдержала. Вам не людей лечить, а, извините, собак.

      – Маланье царство небесное, – говорит Кузьма Егоров. – Ей царство небесное. Не она деньги взяла, не про нее и разговор… А вот ты скажи… Алене отнес?

      – Гм… Алене!.. Постыдились бы хоть при духовенстве и при господине жандарме.

      – А вот ты говори: ты взял деньги или не ты?

      Староста вылезает из-за стола, зажигает о колено спичку и почтительно подносит ее к трубке жандарма.

      – Ффф… – сердится жандарм. – Серы полный нос напустил!

      Закурив трубку, жандарм встает из-за стола, подходит к Серапиону и, глядя на него со злобой и в упор, кричит пронзительным голосом:

      – Ты кто таков? Ты что же это? Почему так? А? Что же это значит? Почему не отвечаешь? Неповиновение? Чужие деньги брать? Молчать! Отвечай! Говори! Отвечай!

      – Ежели…

      – Молчать!

      – Ежели… Вы потише-с! Ежели… Не боюсь! Много вы об себе понимаете! А вы – дурак и больше ничего! Ежели папаше хочется меня на растерзание отдать, то я готов… Терзайте! Бейте!

      – Молчать! Не ра-а-азговаривать! Знаю твои мысли! Ты вор? Кто таков? Молчать! Перед кем стоишь? Не рассуждать!

      – Наказать-с необходимо, – говорит дьячок и вздыхает. – Ежели они не желают облегчить вину свою сознанием, то необходимо, Кузьма Егорыч, посечь. Так я полагаю: необходимо!

      – Влепить! – говорит бас Михайло таким низким голосом, что все пугаются.

      – В последний раз: ты или нет? – спрашивает Кузьма Егоров.

      – Как вам угодно-с… Пущай… Терзайте! Я готов…

      – Выпороть! – решает Кузьма Егоров и, побагровев, вылезает из-за стола.

      Публика нависает на окна. Расслабленные толпятся у дверей и поднимают головы. Даже баба с переломленным ребром и та поднимает голову…

      – Ложись! – говорит Кузьма Егоров.

      Серапион сбрасывает с себя пиджачок, крестится и со смирением ложится на скамью.

      – Терзайте, – говорит он.

      Кузьма Егоров снимает ремень, некоторое время глядит на публику, как бы выжидая, не поможет ли кто, потом начинает…

      – Раз! Два! Три! – считает Михайло низким басом. – Восемь! Девять!

      Дьячок стоит в уголку и, опустив глазки, перелистывает книжку…

      – Двадцать! Двадцать один!

      – Довольно! – говорит Кузьма Егоров.

      – Еще-с!.. – шепчет жандарм Фортунатов. – Еще! Еще!