Осколки сгоревших звёзд. Книга 1. Кадеты Нефритовой Академии. Морвейн Ветер

вдыхая аромат расплавленной на солнце смолы. Растекаясь по лёгким, он немного успокаивал, и когда тьютор открыл перед гостьей дверь лазарета, Исгерд почти себя контролировала.

      Она поздоровалась с врачом. Скрывая раздражение, поинтересовалась, где можно найти фон Крауза-младшего.

      Молоденькая медсестричка с подозрением оглядела её со всех сторон.

      – Может, уже оставили бы его в покое, а? У человека череп повреждён.

      Исгерд не испытала и тени стыда – напротив, с трудом удержалась от того, чтобы не сказать: «Он сам виноват».

      – А что, к нему уже приходили? – спросила она вместо этого.

      – Да с самого утра. Сначала Брант Макалистер принес кучу гаджетов. Это я ещё могу понять – хотя вообще-то в состоянии Крауза нельзя долго смотреть на экран. Потом притащилась ещё одна, Юки Симидзу, всё просила никому о её визите не говорить. Оставила фрукты и букет цветов. Часа не прошло, как явился чёр… наш драгоценный господин Рейнхардт. Этого вообще нельзя пускать – пациент после него сам не свой, разве что не прыгает до потолка на сломанной ноге. И вот ещё вы. Вы, простите, вообще кто?

      – Исгерд Ларссон, – машинально представилась Исгерд и тут же услышала тихое:

      – Ой. Прошу… эм… прощения… Леди.

      – Ничего. Я его надолго не задержу. И без того дел хватает.

      Высокомерная рожа Рейнхардта против воли всплыла перед глазами.

      «Интересно, нас ещё и поселят вдвоём?» – подумала Исгерд.

      – Прошу, – медсестра сделала красивый жест рукой, запоздало пытаясь продемонстрировать, что всё-таки знает этикет.

      Исгерд, приоткрыв дверь, вошла.

      В палате пострадавшего было так же просторно и светло, как и везде в Академии. Нога, подвешенная на растяжках, почти целиком заслоняла больного, так что Исгерд пришлось шагнуть в сторону, чтобы разглядеть его лицо – бледное после операции, наполовину скрытое бинтами, из-под которых виднелось лишь несколько прядей чёрных нестриженых волос.

      – Брант, я не считаю, что проиграл! – сообщил наследничек раньше, чем увидел, кто вошёл.

      Затем взгляд его сфокусировался на лице Исгерд, и он замолк.

      – Да, – согласилась Исгерд. – Определённо, это победа. Над моим несчастным кораблём, который теперь месяц не сможет взлететь.

      Если в первое мгновение Крауз и хотел сказать что-то вежливое, то желание это быстро прошло.

      – Потому что надо быть идиоткой, чтобы открывать гиперворот в двух арнах от астероидного поля! – выпалил он.

      – Да ладно! Гробить машины на детских гонках – точно намного умней!

      – Ты вообще не знаешь, что произошло, какого чёрта не в своё дело влезла?!

      – Я влезла… – Исгерд задохнулась от ярости. Покраснела. Побелела. Стиснула кулаки и только потом холодно и ровно произнесла: – Я пришла принести вам извинения, сэр Крауз. Мне хотелось бы, чтобы мы забыли про этот инцидент.

      – Во-от как… – протянул больной, откидывая на подушки черноволосую голову и с насмешкой глядя на гостью. – А что вы готовы сделать, чтобы я вас простил?

      На