Школа Шрёдингера. Евгения Пастернак

порисовать, поиграть.

      Хорошо, что в городе все еще были продукты, – Мира ходила в магазин, бабушка пекла хлеб и раздавала соседям.

* * *

      С антресолей достали болотные сапоги – они назывались смешным папиным словом «заколенники». Конечно, они достают Мире чуть не до ушей, но их можно подвернуть и все-таки как-то идти, даже по самой высокой воде. В заколенниках неудобно, но они спасают. Пока спасают. Что же будет дальше?

      Город постепенно погружался в воду с головой. Такую участь обещали Венеции. Но они-то не Венеция, и потом – не так же быстро!

      Мира шла, придерживая заколенники руками за голенища, и с удивлением думала, что она уже и не думает, что этот дождь когда-нибудь кончится. Он теперь будет всегда. А город будет медленно скрываться под водой: сначала все улицы и проспекты, все мосты. Потом дальше, еще дальше – и вот от него останутся только крыши. А еще дальше – только высокие шпили. И лишь золотой кораблик будет блестеть на воде, пока не скроется из виду и он.

      Ну нет! Как же он будет блестеть, если и солнца никогда не бывает? Что это такое вообще – солнце?..

      …Ладно. Всё это будет еще нескоро; когда-нибудь потом. Еще надо дожить, как говорит бабушка. А для этого нужно дойти до магазина и купить еды. Прямо сейчас. «Перекресток» на втором этаже торгового центра – к счастью, он все еще работает.

      Мира шла, нащупывая под водой высокий поребрик. Мимо пролетела нахальная чайка и крикнула ей прямо в лицо.

      Мира чуть пошатнулась, на секунду потеряла равновесие – не хватало еще свалиться в воду на ровном месте! Детский сад.

      …Она попыталась выпрямиться, но тут поребрик предательски качнулся и выскочил у нее из-под ног; сзади толкнуло в спину вольным валом, и Мира не успела ничего сообразить, как вся, с головой ушла под воду.

      Не может быть, чтобы тут было так глубоко! На своей же улице, возле дома! Мира никак не могла нащупать ногами асфальт, беспомощно барахталась, тяжелые заколенники тянули ее на дно – а она пыталась понять, где верх, где низ; где вообще можно глотнуть воздуха?

      …И тут чья-то рука схватила ее за капюшон, выдернула из воды и потащила куда-то. Мира, отфыркиваясь и снова захлебываясь, ничего не видела, не слышала и не понимала; оставалось только зажмуриться и довериться тому, кто тащил ее.

      «Саша?» – мелькнуло где-то в полусознании; но тут ее окончательно вытянули на громыхающую жестяную крышу одноэтажной пристройки.

      Не сразу узнала знакомое лицо – нет, не Саша.

      Они сидели вдвоем и смотрели, как на двор набегают волны. Она уже откашлялась и могла нормально дышать; даже успела пожалеть о потерянных заколенниках. А он сидел рядом, очень смешной – волосы прилипли ко лбу, вода стекала по лицу.

      – Откуда ты взялся? – спросила она наконец.

      – Я же говорил, – ответил Петя Рыбаков. – Нам нужно научиться дышать под водой.

      Мира моргнула и вдруг поняла, что он не шутит.

      – Жабросли? – спросила она осторожно.

      – Да перестань, какие жабросли. Это детский сад, – отмахнулся Рыбаков. –