Порочный. Скандальный роман. Айрин Лакс

получается не отзываться на его касания.

      Горячие, умелые, настойчивые…

      Круги сужаются. Каждый виток становится все уже и уже.

      Все ближе к самой сердцевине женственности. Я кусаю губы, пот течет по лицу, дышу с огромным трудом и…

      – А-а-а… – срывается с губ, когда Рахман толкается в меня двумя пальцами.

      – Ска… Как и думал… Мягкая. Нежная. Горячая и тесная. Скользкая! Кончила… Совсем недавно эта куночка кончила. На свои пальчики текла? На игрушку? Ммм? Как ты это делаешь? Трахаешь дырочку или только клитор ласкаешь? Я хочу знать… Я, блять… все хочу знать и видеть!

      – Ни… за… что… – выдавливаю с трудом после череды коротких и ритмичных постанываний в такт движения его пальцев.

      Хочется подмахнуть и просто насадиться на его пальцы, эти умелые инструменты для ласки и соблазна!

      – Плохие слова говоришь! Очень плохие… Мне это не нравится! О-о-очень не нравится. Теперь…

      Он всаживает пальцы резче и глубже, растягивая.

      – Теперь, когда я воочию вижу, как ты течешь… Как между бедер у тебя до самых колен дорожки смазки… Ты просто никуда от меня не денешься! НИ-КУ-ДА! Поняла меня?!

      Новый сочный шлепок и не менее сочные толчки, все глубже и порочнее. Рахман шумно дышит мне в затылок, целует волосы. Мне жарко от его дыхания, которое сползает ниже, на шею.

      Вдобавок он меня прикусывает, цепляет зубами за загривок и долбит пальцами в четком, быстром ритме.

      Под ладонью хлюпает, шлепки сочные.

      Выдержать порочный ритм просто невозможно!

      И я сдаюсь, выгибаясь над его рукой.

      Четкие, ритмичные сжатия пульсирующей плоти вокруг мужских пальцев такие же жадные и быстрые, как его движения и рывки.

      – А-а-а… Давай… Давай… Охеренная… Да…

      Вогнав пальцы поглубже, надавливает на стеночки, поглаживая, продлевает порочное удовольствие.

      Стону и обтекаю.

      Самые сладкие и самые постыдные мгновения в моей жизни.

      – Вот это кайфанула, девочка…

      Мокрые пальцы выскальзывают из лона, скользят между ног.

      – До колен потекла… Умница. А теперь иди-ка сюда.

      Кое-как спустив меня со своих колен на пол, Рахман остервенело дергает штаны вниз вместе с трусами.

      Большой член угрожающе подскакивает в мощный кулак.

      – Давай ротик, пора и дяде Рахману сделать приятное, – сипит он, рывком двигая кулаком по члену.

      Я отползаю неуклюже. Сложно сделать это, когда штаны с трусами спущены до самых колен. Но я все-таки пытаюсь это сделать.

      Рахман так же активно пытается меня настигнуть.

      Вот только пусть спрячет куда подальше свой угрожающий агрегат. Я уже не думаю, что хочу в себе этот… огромный и толстый ствол, больше напоминающий смертельно опасный бивень.

      Да он меня до самой матки проткнет и в рот не поместится.

      – Ничего я тебе… не буду делать. Ой!

      Я попыталась лягнуть мужика в колено, в итоге распласталась, словно неуклюжий жук. Он, чертыхнувшись, падает сверху, зажав меня на ковре у комода.

      – Не