Другая жизнь Адама. Юрий Усачев

так что три… два… один…

      По окончании счета Морганы дверь лифта открылась.

      – Я точна как часы!

      Мы вышли в длинную комнату, уставленную огромными столами из отполированного бежевого дерева и резными стульями из того же материала. Стены зеленые. Людей нет. Кроме одного. Мужчина средних лет сидел, сгорбившись, за столом у дальней стены с золотыми обоями, которую украшала картина «Юноша с корзиной фруктов» все того же Микеланджело Караваджо. Мужчина был одет в белую рубашку, красные брюки и узкий галстук им в тон. Седые волосы густо заселили его голову, будто за всю жизнь ни одной волосинки не было потеряно. Аккуратная борода-испанка обрамляла рот, а толстые очки увеличивали карие глаза в три-четыре раза.

      Мы шли с Морганой к этому мужчине. Он наслаждался чаем цвета янтаря, переливая его из фарфоровой чашки в маленькое блюдце. Старик со смачным звуком заглатывал дымящийся напиток и причмокивал. Другой рукой он брал из плетеной корзины разноцветные пряники и надкусывал, закатывая глаза.

      – Ничего не говорите! Этот момент бесценен. Сладость растекается по вкусовым рецепторам, – произнес седой мужчина, когда мы приблизились.

      Он поднял указательный палец правой руки и посмотрел в никуда. Секундная пауза, и он улыбнулся идеальным рядом сверкающе-белых зубов.

      – Вы великолепны! Идеальное божественное творение! – захлопал мужчина в ладоши, как маленький ребенок, оглядывая меня с ног до головы. – Это ж надо было так постараться! И никого подобного потом не породила генетика. Даже близкого подобия не было!

      Я нахмурил брови и подумал, что попал в сумасшедший дом. Моргана стояла без движения, как воин, не проронив ни слова.

      – Да вы садитесь! И ты тоже присоединяйся, моя дорогая! Липовый чай никому не вредит, даже наоборот, – радостным тоном продолжал седой мужчина.

      Моргана замешкалась и лишь прошептала:

      – Но я…

      – Вот старый дурак! Забыл совсем. Ну тогда отправляйся в электрический зал. Все уже подключились.

      Один кивок, и Моргана растворилась, как тогда в баре. Этот эффект снова меня поразил.

      – Как она это делает? – спросил я, садясь на стул напротив седого незнакомца с красным галстуком.

      Старик гордо заулыбался:

      – Мое любимое изобретение! Homo liberum! Чаю?

      Я махнул рукой и вернулся к теме:

      – Человек свободный?

      – Абсолютно! Моя давняя мечта. Быть свободным от всего. Биологических потребностей, расстояния и времени. При этом уметь чувствовать, наслаждаться высоким. Моргана способна оценить красоту и даже влюбиться, но лишена возможности испытать счастье от пряника в разноцветной глазури. Это моя недоработка.

      – Подождите! О чем речь? И вообще, кто вы такой? – Текущая ситуация меня интриговала.

      – Макс Ковальски. Основатель, руководитель и главный инженер Академии двухтысячных. Дьявол этого ада. В простонародье – шеф.

      Мужчина усмехнулся парадоксу своих регалий и стал рассказывать дальше:

      – В детстве во мне